В памяти жили картинки, обрывки воспоминаний. Она помнила, как они бегут из Пакистана, как едут в разваливающемся и провонявшем автобусе через грязный канал, полный жёлто-зелёной воды. Помнила, как они пешком идут по пыльной равнине, в огромной толпе, и у маленькой девочки подкашиваются ноги, а мама берёт её на руки и несёт на плечах, пока не падает сама. Помнила хмурых вооружённых людей, у одного из которых были тяжёлые чёрные усы, и как он улыбнулся Элизабет, пропуская их колонну под шлагбаумом. Помнила военную технику – здоровенные машины с пушками, оглушительно стрекочущие вертолёты в воздухе, бронированные крепости, из которых торчат ракеты, и как они тяжело ползут мимо них… Элизабет помнила, как впервые увидела небоскрёб – недостроенный серый каркас высотки на берегу реки Джамны, где они жили несколько месяцев за забором, в протекавшем во время дождей сарае.
Она помнила, старалась не забыть, как мама называла её по имени, и оно звучало особенно нежно, не так, как у других людей, которые их окружали. Она помнила трущобы, где они жили, и как приходилось ходить за водой за три километра от посёлка, к протекающему водопроводу над сточной канавой под мостом, по которому быстро неслись машины и куда ей было запрещено подниматься… Помнила свою школу – одноэтажное полуразвалившееся здание, где их учили чтению и арифметике, помнила несколько ржавых компьютеров, стоявших у стены, занятий за которыми она так ждала…
Помнила, как однажды, возвращаясь из школы, увидела, что посёлок опустошён, вокруг люди в полицейской форме, а её знакомых – и взрослых, и детей – куда-то уводят и сажают в грузовики; и как ей показалось, что она видит лицо мамы… Помнила, как кинулась к ней и как та покачала головой и что-то ей крикнула, как полицейские грубо её отстранили и попытались схватить, помнила, как сбежала от них и пряталась в мусорном баке полдня, заливаясь слезами, и как потом пошла на поиски, повторяя про себя, что грузовики уехали по большой дороге.
Тогда-то девятилетняя Элизабет и спустилась в подземный переход. Уставшая, измученная, заплаканная, она бродила по городу уже несколько часов, ей хотелось есть и спать. Её облаяла стая бездомных собак, которую разогнали велосипедисты, и Элизабет хотела попросить у них помощи, но они не услышали её. Зато услышал полицейский, и Элизабет испугалась его и решила, что он хочет убить её, как убил её маму, и она забежала в подземный переход, чтобы скрыться там, а потом вернуться в школу – где её, наверное, поджидала полиция…
В подземном переходе было очень светло, вокруг двигались непрерывные людские потоки; девочку чуть не сбили, и от постоянных толчков ей стало больно. Она свернула куда-то за угол и, упёршись в тупик, почувствовала у себя на плечах чьи-то руки. Кто-то тяжело дышал над её ухом, и Элизабет испугалась.
Она боялась повернуться, так и стояла, замерев на месте, пока неизвестный не развернул её рывком и не прижал к стене. Он наклонился к девочке, а та поморщилась,