её.
– Я не могу! – зашептала она ему. – Мне нужно кормить детей, понимаете, в Дели мне много не заработать, этот поезд – мой единственный заработок, пожалуйста, прошу вас…
– Простите, вам придётся сойти, – повторил он, пряча лицо.
– Нет, пожалуйста, я вас прошу… У меня маленькие сын и дочь… – а ведь так и могло быть, подумала она, если бы не аборт, она ведь могла родить от Пурпурного Человека какого-нибудь Пурпурного Ребёнка, и даже не раз, и не два, если бы её не спасли, если бы она пробыла у него в рабстве ещё пару лет… Элизабет представила себе, как рожает, распластавшись на грязном влажном полу подвала, как детская свора глазеет на неё, как она тужится и ждёт, пока этот проклятый плод пурпурного цвета наконец выйдет из неё и разорвёт ей влагалище…
У неё заблестели глаза, выступили слёзы.
– Я прошу вас! – прошептала Элизабет чуть ли не на ухо китайцу. – Я не могу заплатить, у меня нет денег, но я могу, я могу, только не выгоняйте меня, мне ведь некуда идти!..
– Нет, – сказал китаец, – нет…
Элизабет провела одной рукой по его лицу, а другую опустила вниз, нащупав в брюках набухающий пенис. Он возбудился, отметила она, хорошо, полдела сделано. Элизабет аккуратно и быстро расстегнула ширинку и просунула внутрь ладонь. Китаец в первый раз посмотрел прямо на неё, в глаза, с мальчишечьим испугом.
«Он боится не секса, – удовлетворённо подумала Элизабет. – Он боится меня». Она заметила, что он что-то делает руками, пытается её отодвинуть, но очень вяло и неуверенно. Элизабет высунула язык и дотронулась до его сухих губ, взяла его пенис пальцами, лаская и неторопливо двигая вверх-вниз. Китаец ещё раз дёрнулся, виновато озираясь, но, несмотря на стеклянную дверь и огромное количество людей, на них никто так и не посмотрел. И, что важнее всего, пограничники ушли.
– Я просто работаю, – сказала тихо Элизабет. – Это просто моя работа…
Китаец вдруг содрогнулся, его глаза закатились. Элизабет почувствовала, что его член пульсирует у неё в руке, и погладила его. Сперма намочила пальцы, но она не спешила убирать руку.
– Пожалуйста, – прошептала она китайцу. – Прошу вас, просто дайте мне остаться здесь…
Китаец застонал. Элизабет пригнулась и коснулась его лица своим носом.
– Прошу вас… – повторила она.
– Идите… – сказал китаец. – Нет, я не…
– Спасибо вам… – ответила Элизабет.
– Э-э… Вы… Пожалуйста…
Элизабет медленно убрала руку и липкими от спермы пальцами застегнула ему ширинку. Ещё раз прикоснувшись к его щеке, она поблагодарила его, взяла сумку и забежала внутрь вагона. Пограничники здесь уже проходили, и Элизабет вернулась на своё место у открытого окна. Через него залетал холодный ветер, тут же превращавшийся в пар.
Элизабет села под окном, держа сумку в руках, как младенца. Её трясло, она с трудом заставила себя посмотреть в тамбур, но, кажется, китаец ушёл. Повезло. В этот раз повезло, подумала она, пытаясь восстановить