по—другому не вывезешь, только такими нестандартными ходами нужно пробовать самим прорываться. Творцу до старых игрушек дела нет, – у него еще столько новых не создано…
– Как—то слишком всё далеко зашло, ты не находишь?
– Да уж, заварили мы кашу…
– Жалеешь?
– Нет, – ты же знаешь, по—другому и не получилось бы. Да и какая разница. Если, даже, все мы лишь сказка, рассказанная ребенку на ночь, – разве это не повод быть? – он лег на спину и стал задумчиво насвистывать старую мелодию.
«Откуда я знаю эту песню?» – подумал Альберт.
– Это песня американских солдат времен второй мировой, – ответил Голос.
Очень сильный мистик перестал свистеть, сел и посмотрел на подошедшего к ним Альберта: – Вот и ты, странник. Далеко же завела тебя твоя мечта.
– Пожалуй, далековато, – согласился Альберт. – Очень надеюсь, что достаточно далеко, чтобы понять Что—то такое…
– Люди всегда хотели знать, Что—то такое, – ответил очень сильный мистик. – Ты спросишь – почему? Каждый находит себе причину. Я знаю несколько примеров… Что же тебя привело на путь познания?
– Угощайтесь, – Альберт протянул очень сильному мистику корнеплод.
– Спасибо, сами выращиваете?
– Нет, мы бушмены не умеем выращивать, мы занимаемся собирательством. Первобытно—общинный строй, пустыня, знаете ли.
– Да, в пустыне есть своя прелесть.
– У вас тут тоже очень красиво, – оглядел Альберт, окружавшие их горы.
– Тибет, вершина сущего, вечный мир, – согласился мистик.
Они сели рядом у самого края и стали смотреть, как садится солнце. Закат солнца в горах поистине заслуживает внимания.
– Это верно, всегда живи здесь и сейчас, – ответил на мысли Альберта очень сильный мистик.
– Ты знал его раньше? – спросил Мистик, когда Альберт пошел своей дорогой и они остались одни.
– Да, знал, – сейчас Ленарис мог быть самим собой. В общении с М. Миром не было необходимости в иронии. – Мы воевали вместе во Вторую Мировую. Точнее вместе были в немецком плену.
В госпитале
Альберт почувствовал на себе чей—то взгляд и открыл глаза. Сначала были пятна, потом пятна стали медленно распадаться на свет и тень, потом светотень стала приобретать контуры. Еще через несколько секунд контуры сделались четче и Альберт увидел прямо перед собой человека. Попытался вспомнить, знает ли он его. Еще немного подумал – нет, он не знал его. Незнакомец выглядел непривычно. На нем был белый медицинский халат и черный платок на шее. Волосы его, похоже, были седыми, хотя старым человек не выглядел. На лбу слегка заметен был давний шрам. И еще очень глубокие серые глаза. Сидел незнакомец на стуле возле кровати Альберта, заложив ногу за ногу и молча смотрел на него.
«От этого взгляда я наверно и очнулся», – подумал Альберт. – Где я? – удалось выговорить ему.
– В лагерном госпитале, – охотно отозвался незнакомец.
– А вы врач?
– Я?