будучи также «насыщено» значением активности, заранее обречено быть противоречивым из-за ограничения свободы волеизъявления путём чиновничьей регламентации «участия» в выборах. Вот как выглядит это ограничение:
Статья 6. Прямое избирательное право, право на прямое волеизъявление на референдуме
Гражданин Российской Федерации голосует на выборах и референдуме соответственно за кандидата (список кандидатов) или против всех кандидатов (против всех списков кандидатов), за вынесенный на референдум вопрос или против него непосредственно.
Под прикрытием соблюдения всех формальностей «участия» законодатель даже не принимает в расчёт неучастия (неявки) избирателей, которым может иногда решаться судьба всех голосований.39
И над тем, чтобы совершенно не учитывалась неявка, как вид активного волеизъявления, правотворцы поработали в самое последнее время особенно старательно. Вместо нормы ст.30 ранее действовавшей редакции закона:
…Участковая избирательная комиссия обязана обеспечить всем избирателям возможность участвовать в голосовании…,
где «поддержка» волеизъявления была именно обязанностью, а отнюдь не только в виде неформального одобрения или пожелания, теперь такого не оставлено ничего; – новая норма гласит:
Статья 27. Порядок формирования и полномочия участковых комиссий
13. Решения комиссии… о финансовом обеспечении подготовки и проведения выборов, референдума… принимаются на заседании комиссии большинством голосов.
Таким образом, если государство раньше как бы не было замечено в скупости при финансировании выборов и все препятствия к ненадлежащей организации избирательного процесса выглядели здесь вроде как зависящими от неумелой работы, то теперь маски окончательно сброшены: налицо и финансовая скупость40, и признание за комиссиями «права» исполнять свои обязанности как угодно плохо.
Но вернёмся к теме о средствах массовой информации.
…Если там, где властвуют политика, экономические и прочие «конкретные» или прагматические интересы, для народного плюрализма всё-таки остаётся определённое, пусть и на разные лады ограничиваемое поле воздействия собою, то в области влияния СМИ мнениям, грубо говоря, приткнуться некуда.
Устремляясь к неограниченному, а значит неопределённому кругу лиц, они в своём большинстве – почти всегда теряют потенцию конкретно воздействовать хоть на что-либо и, стало быть, обречены просто уходить в «пустоту», в «песок».
Что пользы вам от шумных ваших прений?
Кипит война; но что же? никому
Победы нет! Сказать ли, почему?
Ни у кого ни мыслей нет, ни мнений.41
Такому расточительству потворствует и наше новейшее законодательство, лёгкое на декларирование прав в ущерб обязанностям и долгу; тот же закон о СМИ освобождает редакции от