я вся неожиданная, – сказала Виктория и медленно подошла к нему. Ее руки мягко легли ему на плечи, а глаза, насколько позволяла темнота, сверкнули азартными искорками. Антон же, вначале нерешительно, еще не до конца веря в реальность происходящего, тоже прикоснулся к ней. Его пальцы, ощутив ее гибкую талию, замерли на мгновение, и он почувствовал, как у него по телу пробежали вожделенные мурашки. Затаив дыхание, он постепенно, сперва очень робко, а затем все более настойчиво стал обнимать ее стройную и податливую фигуру. Их губы соединились в страстном поцелуе, остатки света окончательно померкли для Антона, его руки медленно проникали в святая святых. Виктория потянула его на траву, и роса приятно коснулась его обнаженного тела. Затем переплетения рук, ног, ее длинные волосы, хлещущие его по лицу, мокрые, покрытые то ли росой, то ли потом тела и миг прощания с реальностью. Вдруг, сквозь взрыв собственных чувств, он услышал, как она с придыханием, сопровождая каждое слово медленной игрой языка, прошептала ему в ухо:
– Я давно ждала… этого… момента, прости, – и внезапно его шею пронзила чудовищно острая боль. Она была столь нестерпима, что Антон вмиг отбросил от себя Викторию и с ужасом посмотрел на нее. То, что он увидел при свете звезд, было просто нереально. Нет, этого не может быть, потому что в этом мире такого не существует. Его любимая, его самая желанная на свете женщина – была вампиром! Из ее еще дышащего страстью рта торчали острые клыки, с которых капала кровь, его кровь, и он почувствовал, как липкая теплая жидкость потоком струится по его шее. Моментально у него закружилась голова, и сквозь пелену уходящего сознания он увидел направленный на него взгляд, полный тоски и искренней жалости.
Антон лежал на спине с закрытыми глазами. Сознание медленно возвращалось к нему. То, что он пережил вчера вечером, было просто непостижимо. Где он и кто он сейчас? Он боялся открыть глаза. Под спиной он чувствовал нечто иное, чем трава, – похоже, матрас и простыня, а голова лежит на подушке.
Он осторожно открыл один глаз, затем другой. Над ним потолок, причем знакомый, его родная люстра, к которой он привык за последние дни, и карниз над окном в парк. Над темными кронами деревьев как всегда светило большое желтое солнце. Все как обычно, значит он дома?
Антон прикоснулся к шее и ничего на ощупь не обнаружил, никаких следов или ощущений присутствия раны. Он подскочил с кровати и подбежал к зеркалу – шея была чиста! Неужели это был сон? Но что за сон? Таких реальных снов не бывает!
День третий
Сон никак не выходил у него из головы, испытанные ночью переживания с новой невиданной силой всколыхнули его чувства. Случившееся между ними, пусть и во сне, эмоционально давало ему право на ответные «мужские» шаги. По крайней мере, Антон так считал. Осознав это и простив ей «кровавый пир», он понял, что сил для сдерживания себя у него просто нет. Ему необходимо срочно увидеть ее. Поэтому дождаться своих одиннадцати часов у него никак не получалось, и уже к половине десятого он явился перед слегка удивленным хозяином