блюда наспех, он не просил заранее счет и никогда не спешил с отсчетом чаевых. Он всегда сидел долго и основательно, тщательно просматривая принесенную с собой газету. Видимо, торопиться ему было некуда, и нервная система данного клиента была неподвластна воздействию окружающих черно-красных тонов.
Хлопнув перед ним на стол тарелку и буркнув «пожалуйста», он неожиданно для себя услышал, как господин очень вежливо и не под стать его обращению с ним спросил:
– Вы сегодня, молодой человек, судя по всему, не в духе?
– С чего вы решили? – огрызнулся Антон.
– В этот раз у вас омлет совсем не такой, как обычно.
– Это ж почему?
– Обычно он у вас белый, слегка золотистый, а сегодня он, как ваше настроение, коричневый и крайне зажаренный. Так нельзя, что бы ни случилось, выплескивать свои чувства наружу совсем не обязательно, вы же профессионал. Нужно стараться держать себя в руках.
– Вы, что с «Пекельної кухнi»?[1]
– Нет, я просто психолог и вижу, что вы нуждаетесь в моей помощи.
– Абсолютно нет.
– Ну как скажете, вам виднее, но на всякий случай, вот, возьмите, – и непонятный мужчина вынул что-то из помятого кармана пиджака и сунул в руку Антона. Затем он, не прикоснувшись к подгоревшему омлету, положил на стол чаевые и, надев широкополую шляпу, так же учтиво сказал «до свидания» и вышел из кафе.
Антон стоял несколько ошарашенный такой развязкой и долго смотрел вслед ушедшему господину, затем открыл ладонь и прочитал на золотистой бумаге:
«Викентий Арсентьевич Дробязко психолог, специалист по критическим ситуациям»
Далее следовал номер мобильного телефона. «Его визитка цвета моего омлета, удачного омлета», – подумал Антон, но тут же забыл о ней и, сунув в карман, принялся собирать посуду со стола. К вечеру ему стало легче, в скором времени вернулся Томаш в приподнятом настроении и даже дал выходной своему повару в воскресенье, то есть на день раньше. Прощаясь перед расставанием, он вдруг вспомнил что-то и передал Антону записку, сказав лишь кратко: «Это от нее».
Схватив маленький клочок бумаги, свернутый импровизированным конвертиком, Антон бросился к себе на кухню. Захлопнув за собой дверь, он примостился в уголке за плитой и приготовился внимать словам любимого человека. Бережно развернув дорогое послание, он прочитал: «Спасибо за ночь!..»
Целую минуту он сидел, глядя невидящим взглядом на белый лист бумаги, по его телу ползли мурашки. При всей абсурдности ситуации он понимал, что «ночь» у них была только одна. Но то был сон, исключительно его сон!
С трудом стряхнув с себя потусторонние чары, Антон перевернул письмо в надежде на хоть какое-нибудь продолжение, но ничего не нашел. Он хотел его понюхать, но, вспомнив про свой насморк, заработанный в борьбе с ливнем, скомкал бумагу и бросил в урну. «Вот и все», – лишь произнес он, снимая фартук.
Но ночью ему опять приснился сон, совсем другой и крайне реальный. В нем