обратив на Пино свой вечно печальный взгляд.
Пино вздрогнул, почувствовав за словами Хайдеггера нечто большее, чем желание потрепаться на околонаучные темы. Пино оглянулся на око КК, которое зависло под самым потолком, изучая умонастроения в колонии генно-модифицированных жучков-светлячков, которые освещают этот кабинет в темное время суток.
– Я считаю, – в тон ответил Пино, – что от сумасшедшего робота можно защититься только сумасшедшими квантовыми методами, – и выскочил из кабинета, отчетливо слыша в своей голове чей-то смех…
Этот смех слышит Пино и сейчас, занеся над мамой квантовую лапу Хищника для последнего удара. Пино слышит это отвратительнейшее «хи-хи-хи», которое заставляет его защищать себя, чтобы защитить своего Хозяина, и вдруг отчетливо понимает, что убийство мамы – это именно то преступление, которое инкриминирует ему Академия. Пино растеряно оглядывается, наблюдая пролегающий сквозь эту ситуацию квантовый след злоумышленника, который взломал маму и подставил Пино, не оставляя ему шанса оправдаться перед самим собой. И Пино, наконец, понимает, что так развеселило Хайдеггера.
Потом Пино сидел на развалинах своего дома и улыбался, поддерживая одной рукой голову мамы, а другой зажимая сочившуюся из ее раны магнитную жидкость. Мама, удивленно смотрела на облака, виднеющиеся сквозь дыры в кровле, а дроны-наблюдатели, прятавшиеся в этих облаках, не менее удивленно смотрели на боевого андроида, активированного в обход всех защитных протоколов Академии.
Когда прибыли техники и сопровождающие их Падальщицы, Пино успел наслушаться маминых бредовых речей о ее заслугах перед человечеством, о боевых операциях, о боевых товарищах, разделивших с мамой горечь поражений и радость побед, по большей части киборгах, но встречались среди них и геномы и даже люди. Конечно, с киборгами у мамы складывались более доверительные отношения, геномы были замечательными друзьями, а вот люди маму просто очаровали: настоящие машины смерти – в бою, а в передышках – милейшие создания, тонко чувствующие квантовую гармонию. Мама даже влюбилась одно из них, хотя ее базовый квантовый код не позволяет дописывать не связанные с войной приложения, но то квантовое чувство, которое мама испытывала к этому человеку, иначе как любовь не назовешь.
– Я просто смотрела на него и понимала, что рано или поздно я убью его, предварительно сделав квантовую копию его сущности. Потом бы я передала эту копию ГИИА, а она бы нашла укромное место, где ее сохранить до лучших времен. Я просто хотела, когда все это закончится, загрузить сущность моего любимого в какую-нибудь не самую плохую квантовую болванку, мы бы поселились с ним на какой-нибудь отдаленной планете, куда люди при всем желании не доберутся, и жить с ним до конца времен мирно, скромно, никого не убивая. Но Петрович, киборг из бывших Академиков, каким-то образом вычислил меня и сказал, что квантовый парадокс Мартинсона