Введение в науку о культуре (философия, антропология, история культуры). Марианна Ростоцкая

[70].

      О культурной значимости языка пишет и Г.-Г. Гадамер в вышеуказанной статье: «Наше мышление и познание предопределены языковым истолкованием, врастать в которое значит врастать в лицо»[71]. Только в языке мы можем думать, но он не является «инструментом», «орудием». «В языке мы обычно так же дома, как и в мире». Когда мы говорим, мы достигаем близости с миром и познаем и сам мир, «и то, как он встречает нас». Гадамер считает, что сущность языка определяется тремя его основными характеристиками. Во-первых, реальный языковый процесс «приводит сам язык к сокрытию того, что им высказывается… собственным бытием языка является то, в чем мы растворяемся, когда его слышим, то есть – сказанное» (звуки, слоги, слова)[72]. Во-вторых, язык безличностен: «Говорение относится не к сфере Я, но к сфере МЫ. Реальность, как издавна было замечено, заключена в разговоре». Третьей, сущностной, особенностью языка является его универсальность: «Он всеохватывающ. Нет ничего, что в принципе было бы лишено возможности быть сказанным… Это универсальность разума, с которой шагает в ногу умение говорить… Таким образом, язык является истинным средоточием человеческого бытия, если рассматривать его исключительно в сфере, которую заполняет он один – в сфере человеческого бытия друг с другом, в сфере взаимопонимания, все крепнущего согласия, которое столь же необходимо для человеческой жизни, как воздух, которым мы дышим… как сказал Аристотель, человек – это существо, обладающее речью. Все, что является человеческим, мы должны позволить себе высказать»[73].