приступа оставляла в память о себе только онемевшее пятно с пятак размером…
– Аликс, дорогая, ты снова спасла меня, – сказал император и, подняв глаза, посмотрел в склонившееся над ним лицо жены.
Она позвонила в серебряный колокольчик. Появившемуся слуге по-русски приказала подать кофе и снова перешла на английский:
– Так чем же сегодня тебя расстраивал Коковцов?
Николай Александрович пересел в кресло и закурил душистую папиросу. Отборный табак ему присылал в подарок турецкий султан.
– Олимпийскими победами, – наконец, нехотя ответил он. – Россия на шестнадцатом месте, можешь себе представить? Команд нет и трёх десятков, а мы среди них – шестнадцатые! Ни единой золотой медали, только два серебра и две бронзы! Знаешь, как остряки уже называют наше выступление? Цусимой! А «Бирму» предлагают переименовать в «Титаник»!
Цусима была ещё одной японской болью императора. В девятьсот четвёртом году угроза революции в России стала опасной реальностью, и министр внутренних дел, шеф корпуса жандармов Вячеслав Константинович фон Плеве, высказал мысль:
– Чтобы удержать революцию, нам нужна маленькая победоносная война!
Министр следовал простой логике: что может сплотить нацию сильнее, чем схватка с общим врагом? Тем более, война подвернулась как по заказу – Япония заявила претензии на Дальний Восток и угрожала интересам России. Государь сопротивлялся до последнего, но после японского ультиматума, оказавшись в безвыходном положении, отдал приказ воевать.
Плеве вскоре погиб от бомбы очередного террориста. Революция всё равно разразилась через год после начала войны. А Россия, за чередой поражений потерявшая в Цусимском сражении эскадру адмирала Рожественского, вынуждена была просить у Японии унизительного мира. И теперь писатель Куприн язвительно сравнивает выступление российских олимпийцев с позором Цусимы!
Что касается «Титаника», то гибель этого гигантского лайнера обсуждали до сих пор, хотя со времени его крушения минуло уже полгода. В апреле самый большой пароход в мире отправился в своё первое – и, как оказалось, последнее плавание из Старого Света в Нью-Йорк. Фантастическая роскошь судна и брошенный стихиям вызов обернулись трагедией для полутора тысяч пассажиров, нашедших смерть в ледяных водах Атлантики. Предлагались всё новые и новые версии о причинах катастрофы, одна невероятнее другой.
А «Бирмой» назывался океанский пароход, который обычно курсировал тем же маршрутом и ходил в тот же Нью-Йорк. Судно зафрахтовал Российский олимпийский комитет при поддержке правительства. Так предполагалось разом решить все проблемы с поездкой многочисленной делегации в Стокгольм и жильём на время Игр. Идея с пароходом сулила солидную экономию, да и спокойнее как-то, когда все свои под рукой.
В Швецию на «Бирме» отправились сто восемьдесят российских спортсменов, полсотни сопровождающих и чиновников. Огромный корабль вместил не только