одеялом.
Лина оставила Эдика в покое, подумав, что супруг просто решил попозже поехать на работу. Но вдруг с улицы откуда–то издалека послышался до боли знакомый звук подъезжающего трамвая. Лина распахнула глаза, ухватилась обеими руками за одеяло и замерла. Она слышала, как трамвай подъехал к остановке, как из него вышли люди, новые, пассажиры зашли, затем водитель объявил название следующей остановки, двери закрылись, и звук стучащих о рельсы колёс стал отдаляться. Лина лежала неподвижно, глядя в еле угадываемый в темноте потолок. Стали вырисовываться очертания знакомых уже предметов: люстры с четырьмя плафонами на оклеенном белыми обоями потолке, большой одежный шкаф с зеркальной дверцей, картина на стене напротив кровати над старинным комодом. Лина приподняла край одеяла и не увидела там нагого тела, именно в таком виде она легла вчера спать – Эдик любил чувствовать тёплый бок жены под одеялом, а увидела уже знакомую атласную ночную рубашку черного цвета на тонких бретельках.
– Господи!!! Неужели опять? – тихо прошептала она.
Лина накрылась одеялом с головой и стала судорожно думать, как ей теперь себя вести и что предпринять. Лежит ли с ней рядом её муж или это какой–то чужой человек с внешностью её мужа? И вдруг вот–вот откроется дверь и снова прибегут дети, которые начнут звать её мамой?
Лина задавала себе десятки вопросов, но после того, как они закончились и первичное волнение улеглось, ею овладело очень странное ощущение. Она поняла, что не боится того, что с ней происходит… Она поймала себя на мысли, что напротив – это уникальное везение! Во–первых, она теперь ясно понимала, что не сошла с ума, что она лежит здесь из плоти и крови, что это не сон и не галлюцинации от передозировки таблеток. Во–вторых, ситуация повторяется, а значит, есть возможность выяснить ЧТО с ней произошло и в первый раз.
Теперь разум Лины не метался. Она собралась и стала продумывать план дальнейших действий. Она решила, что когда все проснуться, она подержит игру обитателей этого дома и сделает вид, что она жена и мать. «Я должна постараться делать всё то, что делает их мама каждый день, пока не проясню для себя некоторые моменты» – размышляла Лина. «Я обязательно должна позвонить «моему» Эдику и попросить его как–то помочь мне всё расставить по местам. Хотя, не известно, как он воспримет факт, что я просыпаюсь второй раз в постели с его двойником…».
Лина лежала, сжавшись в комок и, не отрываясь, смотрела на белый циферблат кварцевых часов, чья секундная стрелка при каждом шаге издавала звук, похожий на звук капающей в ванной воды из не закрытого до конца крана. Лина словно маг пыталась взглядом подтолкнуть стрелку, чтобы та быстрее складывала секунды в минуты, а минуты в часы вплоть до того момента, пока этот новый день официально начнётся с пробуждением жителей этой убогой, на её взгляд, квартирки. Но стрелка её не слушалась и продолжала свой неторопливый ход по кругу, передразнивая, как пересмешник, капающий кран. С другой половины кровати послышался «мелодичный» храп.
– Боже,