что похитители потребуют выкуп – папа девочки мужик не бедный. Глушков, это твоя часть работы. Переговоришь с родителями, с соседями этой семьи, другими родственниками. Телефоны на «прослушку». Мне докладывать каждый час. Вопросы есть? – вопросов не оказалось. – Все свободны.
С Надеждой Левкиной, мамой похищенной девочки, поговорить пока не удалось – врачи скорой помощи накололи ее успокоительным и она спала. Отец держался молодцом, но было видно, как тяжело дается ему это внешнее спокойствие.
– Скажите, есть гарантия, что Соня вернется домой живой и невредимой? – он пристально смотрел в глаза Никите, словно старался прочитать, что творится у того в голове.
– Мы делаем все, что от нас зависит, поверьте, – Никита старался говорить как можно более твердо и убедительно, а сам боялся даже представить, что может произойти с малышкой. Он никогда не поймет людей, у которых рука поднимается на беззащитного ребенка – ударить, похитить, убить – это выше человеческого понимания, такого просто не должно быть. Никогда.
– Я понимаю, что сейчас еще трудно что-либо сказать определенно, я просто хочу обрести хоть какую-то надежду, понимаете? – этот пожилой и грузный мужчина выглядел совершенно растерянным. – Я глава семьи, мне нужно так настроить своих близких, чтобы у них даже мыслей не возникло о плохом исходе дела, но для этого я и сам должен иметь хоть призрачную надежду.
– Работа ведется, – повторил Никита. Большего сказать он пока не мог. – О вашей супруге есть кому позаботиться?
– Да, конечно. Сейчас позвоню дочерям, они приедут. Теща моя уехала в санаторий к морю, она сердечница, но девчонки мои помогут нам. Да, они помогут, – мужчина трясущимися руками взял мобильный телефон.
Наталья и Алена сидели за столиком на кухне в квартире Терехиных. За окном снова полил дождь, да резко, с перестуками, словно старался напроситься гостем за стол в теплой и уютной квартире. Здесь была какая-то особая атмосфера, которая не тяготила, а даже, наверное, излечивала усталую душу. Ребятня помладше носилась из комнаты в комнату, затихая на несколько минут и снова возобновляя возню. Старших дома не было. Сама хозяйка дома, слегка встрепанная и без привычного макияжа, разливала кофе из аппарата в симпатичные чашечки. У нее впервые за две недели был выходной, и она наслаждалась суетой в доме и ребячьим беспорядком.
– Расскажи, наконец, подробно, как у тебя дела? – Наталье не терпелось знать все подробности. Жизнь подруги была непростой – дети, одна из которых дочка ее мужа от первого брака; родственники этого же самого мужа, которые не то чтобы ненавидели женщину, но всячески старались испортить ей жизнь; работа, которую она обожала, но с которой не могли примириться те же люди в виде мужниной родни. И при всем при этом – вечный позитив, улыбки и желание обогреть своим теплом весь мир.
– Не знаю даже, что такого любопытного тебе рассказать, –