сколько мне стоило трудов праведных, чтобы этот, как вы выражаетесь, монстр появился здесь. Это подарок одного городского депутата, Кондрата (кажется Валерьевича по отчеству) у которого хлебный бизнес, он пекарню имеет в собственности. Наша клиника хлеб у него закупает. Когда я попросил его во время выборов помочь в приобретении телевизора для больных, этот депутат пообещал купить новый сразу же после выборов. Но когда они прошли, он почему-то забыл. Я звонил ему ежедневно, напоминая о его обещании, а он мурыжил, но все-таки… отдал телевизор, который стоял на пропускном пункте у него на пекарне. Но побегать мне за ним пришлось ни один день….
– Вы это серьезно? – удивился Новостроев, – его место давно на мусорной свалке, а Вы преподносите этот поступок, как благотворительную деятельность депутата. Хотя, что это я – пусть благодетелю стыдно будет, а не Вам, Петр Серафимович!
– Вы кого имеете в виду? – не понял Старообрядцев, – депутата Кондрата место на свалке или телевизора?
– Обоих, – ответил Новостроев, – спасибо, что задали этот вопрос, иначе я бы не догадался, что и депутата такого давно нужно вышвырнуть на свалку!
– Дурдом, да и только…, – внезапно раздался чей-то громкий скрипучий голос, – все психи… всех в дурдом… пр-р-р-роститутки политические….
Новостроев повернулся в сторону, откуда доносился этот противный скрипучий голос и увидел клетку с большим попугаем, произносящим эти слова. Она была подвешена на декоративной цепочке чуть выше головы, и поэтому на нее не сразу можно обратить внимание.
– А это, что за экзотика? – спросил главврач, – как зовут сие создание?
– Это наш Яша, говорящий попугай, – отвечал Старообрядцев, – кто-то из пациентов принес его из дому лет десять назад и оставил клинике в подарок! Говорят, эта птичка дорого стоит.
Актовый зал имел небольшую сцену, на которой стояла трибуна, обитая красным материалом с… гербом СССР на лицевой стороне, обращенной к залу. Такие трибуны стояли когда-то во всех актовых залах страны, называемых в советские времена «красными уголками», с таких трибун парторги призывали к досрочному выполнению пятилеток. Время здесь как будто бы остановилось, а каждый посторонний человек, увидевший эту трибуну, непременно подумает: «Дурдом, есть дурдом, что с него взять!».
– Петр Серафимович, – обратился Новостроев к Старообрядцеву, – а это что за реликт? СССР уже не существует двадцать лет, а здесь еще остались его атрибуты.
– А кому мешает этот герб? – ответил Старообрядцев, – собраний мы давно не проводим, а нашим психам без разницы, чей герб нарисован на этой трибуне, советский или двуглавый, российский. Пациенты здесь смотрят телевизор и играют в настольные игры, а многие из них даже рады тому, что в нашей клинике по-прежнему советское, спокойное и беззаботное время….
– А замечаний Вам руководство не делало? –