так, – прибавила Ирина Ефимовна.
Урядник сидел молча, покручивая свою бородку, да соображал, как бы ему в этой истории не запутаться.
– Не пройти ли нам с тобой к старосте? – сказал он, обращаясь к приказчику.
– Пожалуй, я согласен, – отвечал тот.
– Нет, ты не ходи, посиди у нас, а то все дело испортишь, – увидит тебя старик и дочку со двора не пустит: он знает, что она тебя любит… Сама о том, я слышал, ему – высказалась, заметил Чуркин.
– Что ж, я на все согласен: «ум хорошо, а два лучше», – проговорил влюблённый.
– Так я один побываю у старосты, – сказал полицейский.
– Только там долго не засиживайся.
– Что мне у него делать? Живо ворочусь, только спрошу кое о чем, – протянул урядник, оделся и вышел.
– Эх, Наум Куприяныч, ежели бы только завладеть мне Степанидой, счастливый человек на свете буду! – поднявшись с лавки и, махнув рукой, сказал приказчик. – Помоги только, чем хочешь отблагодарствую.
– Ничего мне не нужно, а помочь, – помогу, только бы она сама не заартачилась, без родительского благословения.
– Ну, что будет, то будет, а уговорить постараюсь.
– Ты, вот, хозяйке домовой красненькую пожертвуй, – старуха она небогатая, а от неё много зависит.
– Четвертной не пожалею; как приду в избу, сейчас и поблагодарю.
– Зря всё-таки этого не делай, – сам не вручай, а вот через мою Ирину дай, это складнее будет.
– Когда? сейчас, что ли?
– Успеешь, до вечера-то время ещё много.
– Спасибо за совет, а то я этих делов не знаю.
– Не знаешь, так мы тебя научим, зла не пожелаем.
– Где твой работник-то?
– На что он тебе?
– Спросить, давал ли он лошадям корму?
– Об этом не беспокойся, он все сделал.
– Хороший он у тебя парень, заслуга, как я вижу.
– Ничего, пока не избаловался, – держу. Нынче с народом беда, – вор вором погоняет.
– Да, верно ты говоришь, народ избаловался.
Вошёл Осип.
– Здорово, приятель, и не кланяешься! – сказал ему приказчик.
– Я вчера с твоей милостью здравствовался, надоешь, пожалуй, поклонами-то – ответил каторжник.
– Как там мои лошадки?
– Что им делается? Стоят, корму много, ну и жуют себе.
– На, братец, тебе, малость на чаек, – доставая из кармана несколько серебряных монет, сказал добродушный паренёк.
Осип подошёл к нему, опустив голову, подставил свою пятерню, получил деньги, поблагодарил приказчика за подарок и отошёл в сторонку.
– Слышал, Осип, какое несчастье то в Тагиле с ним приключилось? – указывая на гостя, спросил Чуркин.
– А что такое? – лукаво проговорил тот.
– Меня, братец, чуть не убили.
– Экий грех какой случился! Как же так?
– Так вот, друг любезный, едва отдышался я.
– Вот тебе и раз! – покачивая головою, пробормотал каторжник.
В это время в избе деревенского старосты урядник сидел за столом и расспрашивал у начальника селения о том, не видал ли он разыскиваемого