носками. Поневоле вкусив колоритный фан, пытаюсь устроиться между бритоголовыми манекенами. Внутренне состояние неудовлетворительное. Из носа чую резкий запах выходящих паров водки. Изо рта пахнет бомжами. Немного дрожат колени. Понемногу осматриваюсь вокруг, в надежде обнаружить знакомые лица, вслушиваясь в крики и песни, доносившиеся из-за пределов обителя военнопленных. Из коридора слышны чеканные, спешные, мужские шаги. Подпол.
– Товарищи призывники! – зычно и громко начинает он. – Раньше начнем, раньше закончим. Ко мне лицом в одну шеренгу становись – командует он. Естественно, собравшаяся публика ни разу не обращает на него никакого внимания, демонстративно забивая огромный болт. В это же мгновение на нас срывается сержант, стоявший неподалеку в углу с самого начала.
– Чё, оглохли что ли, а? Я чего-то не пойму, обезьяны? – орет сержант. – Команда была «в одну шеренгу становись»! Построились! Живо!
Парни начинают глумиться, издавая различные идиотские звуки, пародируя молодого капрала. Шеренга построена. Далее начинается осмотр внешнего вида и внутреннего содержимого сумок. Вся провизия, включая алкоголь и колюще-режущие предметы, стремительно летят в отдельно приготовленный угол. Продолжительные возмущения, гул и ор наполняется в помещении, которые тут же пресекает сержант. Построенная шеренга потихоньку начинает превращаться в классическое подобие толпы.
– Шеренгу сообразили! Быстро! – рявкает тот.
Проводя дальнейший осмотр партизанских сумок, очередь доходит до меня. Из вещей я взял исключительно необходимые предметы личной гигиены, упаковав все в мужицкую «косметичку». Товарищ сержант, не спеша и очень скрупулезно начинает ворошить мой гражданский несессер, по очереди вынимая из него все содержимое.
– Чё это такое? – показывает ножницы для ногтей.
Думая, что вопрос риторический, продолжаю дальше всматриваться в дверной косяк входной двери, слушая орущие песни за дверью.
– Эй, ты чего, малый, глухонемой, а?
– Это ножницы. Для ногтей. Что бы ногти стричь, – отвечаю его пафосной гримасе.
– Туда, куда ты отравишься, они тебе не понадобятся. Родина обеспечит тебя, будь уверен, сынок.
Ножницы летят в угол общей барахолки. Контрацептив в погонах продолжает обход. Контрольный сбор происходит на заднем дворе военкомата, где нас ждет автобус на отправку. Солнце бьет жестоко в красные, похмельные глаза, отчего становится хуже. Менделеев пришел к величайшему открытию в области науки, и ужасному открытию для взрослых людей, со всеми вытекающими. Далее звучит торжественно-прощальная речь подполковника, мол «служба сейчас всего ничего, братцы». Главное перезимовать, а там весна и до увольнения совсем немного. Далее загрузка в нашу гражданскую колесницу, согласно купленным билетам.
Парни вяло распределяются по автобусу. Кто-то начинает заикаться про кондиционер и прочие удобства, и его тут же встречают сугубо мужицкими наставлениями и