против, и Эдвард обрадуется – все будут счастливы. Но он ответил, что сало нужно заготавливать заранее. Тогда я сказал, что он просто скотина и убежал. Сейчас… сейчас он этим и занимается!
– Да, он скотина, – рассеянно ответила Селина. Ее не сильно заботила судьба свиньи.
Гарольд разбросал свежую землю над кротовой норой и ткнул в нее палкой. С фермы Ларкина донесся протяжный скорбный вой, визг, говоривший о том, что тучная душа черной беркширской свиньи отправилась по каменистому пути в Аид.
– Знаешь, какой сегодня день? – вдруг негромко спросила Селина. Она смотрела прямо перед собой, словно видела что-то.
Гарольд не знал и не особенно интересовался. Он разворошил кротовую нору уже почти на целый ярд и продолжал увлеченно копать.
– Сегодня день Трафальгарской битвы, – продолжала Селина, словно в трансе. – Трафальгарская битва! И всем наплевать!
Что-то в ее голосе заставило Гарольда понять, что он ведет себя неподобающе. Он не мог сказать, что именно, но, все же, оставил в покое нору и изобразил на лице вежливое внимание.
– Вон там, – продолжала Селина, пристально всматриваясь в старую дорогу, – там ездили почтовые кареты. Мне дядя Томас рассказывал. Люди привыкли наблюдать, как кареты проезжают мимо, иногда они привозили почту. Но, однажды утром, обычным утром, сначала появилось облако пыли, а потом промчалась карета. Вот тогда они и узнали! Ведь вся карета была украшена лавром, сверху донизу! И кучер был увенчан лавром, и охрана, скакавшая рядом! Тогда-то они и узнали!
Гарольд слушал в почтительном молчании. Он бы с большей радостью поохотился на крота, но тот, наверняка, был уже далеко, если не дурак. Гарольд обладал природным чутьем джентльмена, основное достоинство которого не подавать виду, даже если тебе смертельно скучно.
Селина поднялась на ноги и беспокойно прошлась взад-вперед, как ходят по палубе.
– Неужели мы не можем ничего сделать? – выпалила она. – Он столько всего сделал для нас! Почему же мы ничего не делаем?
– Кто? – кротко спросил Гарольд.
Не имело смысла дальше разорять нору. Крота давно и след простыл.
– Как кто, Нельсон, конечно, – ответила Селина, беспокойно оглядываясь в поисках решения.
– Но он… он же умер! – озадаченно произнес Гарольд.
– Ну и что с того? – парировала сестра. Она металась словно лев в клетке.
Гарольд был просто ошеломлен. В случае со свиньей, например, чей последний крик замер вдали, он считал главу законченной. Какими бы веселыми ни были каникулы Эдварда, эта свинья в них участвовать не будет. А теперь ему дают понять, что с переходом в мир иной ничего особенно не меняется! Похоже, что ему придется пересмотреть свои взгляды.
Мальчик присел на корточки и обратил взор в сторону сада, словно искал там ответа на свой вопрос. И тут он разглядел тонкую струйку дыма в неподвижном