Фаниль Галеев

На пути к истине (сборник)


Скачать книгу

на этот раз, сказал следователь, удивляясь какому-то магическому обаянию простоватой на первый взгляд девушки. Взяв кувшин, он наполнил стаканы и, чуть приподняв свой, произнёс полушёпотом, шутливо и заговорщически:

      – За наше знакомство!

      Она долго, с любопытством смотрела на него, потом опустила глаза и почему-то тихо рассмеялась.

      Машина катила по асфальту с приличной скоростью, тем не менее Шамсиев время от времени поглядывал с беспокойством на часы. Человек по натуре аккуратный, педантичный, он старался никогда не опаздывать, если обещал прибыть куда-то к назначенному времени.

      Вечером, после ужина в кафе, он, вернувшись в свою уже обжитую квартиру, долго думал над тем, как лучше построить разговор с Бориным, чтобы не взволновать, не обидеть старика, не вызвать у него никаких подозрений.

      После того неприятного случая в театре его всё ещё мучило угрызение совести, и теперь, когда ему было достоверно известно о тяжком недуге режиссёра, он решил быть предельно осторожным.

      Перебрав в уме множество самых разных вариантов, Шамсиев остановился на одном: не начинать сразу разговор с убийства Аристовой, свести его сначала к той истории с ограблением и вместе с тем дать почувствовать старику иную, более дальнюю нацеленность своего визита.

      Мысли о предстоящей встрече настолько одолевали его, что он долго не мог уснуть, ворочался в постели и проснулся поэтому поздно, уже около девяти, и, не завтракая, направился сразу в прокуратуру. Там он ещё раз просмотрел дело, сделал себе кое-какие пометки…

      Машина чуть замедлила ход. Впереди уже высились новые городские кварталы, среди которых находился дом, где жил Борин.

      Попросив водителя остановиться за углом и договорившись, что машина вернётся за ним через час, Шамсиев вышел и направился к подъезду дома.

      Лифт поднял его на шестой этаж. Посмотрев внимательно на обитую чёрной кожей дверь, металлическую бирку с обозначением номера квартиры, Шамсиев убедился, что не ошибся, и нажал указательным пальцем на кнопку звонка.

      Послышались медленные шаги, затем звук поворачиваемого ключа, дверь приоткрылась – и Шамсиев увидел в проёме высокого, бледного, седоволосого старика, в котором сразу узнал Борина.

      – Здравствуйте, Илья Ефимович! – приветствовал он хозяина, когда тот впустил его в прихожую. – Я не потревожил вас?

      – Добрый день! Проходите, пожалуйста! – ответил глухим голосом хозяин квартиры. – Проходите в зал и располагайтесь, как вам удобно. Там есть стулья, а уж кресло, извините, занято. Лежать в постели – одна пытка, а кресло для больного человека – божья благодать.

      Пройдя в комнату, Шамсиев огляделся. Гладкий, покрытый кафелем деревянный пол, высокий потолок со свисающей с него роскошной люстрой. На покрытых рельефными обоями стенах – портреты Щепкина, Станиславского, Ермоловой, ещё каких-то артистов, пожелтевшие от времени театральные афиши, фотографии. Два выходящих на улицу окна слегка задёрнуты мягкими зеленоватыми шторами, на стене, между окнами, – полка с книгами. К стене прилегает небольшой рабочий столик, на нём