меня, чтобы я съездил к вам. Александр просит передать ему через меня его старые очки, которые здесь оставил. Говорит, что они находятся в каком-то черном футляре, сказал, что вы сами знаете где…
– С ним все в порядке? – перебила его Вера, все-таки Сашку она когда-то любила, и он был отцом ее детей.
– Да говорит, что он уснул в линзах – пьяный был, и теперь его глаза воспалились, нужны очки…
План Афанасия именно вокруг этих контактных линз и строился, поскольку не многие знали о том, что Сашка их носит. Тогда они в Якутске были еще в диковинку. Услышав это, Вера поверила, что этот человек именно от ее бывшего мужа. По крайней мере, случайный человек таких подробностей знать не мог. Когда Вера передала Афанасию футляр с очками, он попрощался, но в дверях немножко замешкался и изобразил смущение:
– Спасибо, Вера, – произнес он таким печальным тоном, на какую только был способен. Наступил решающий момент, ради которого все это и затевалось. – Вы не могли бы…
– Что?
– …одолжить денег на такси, а то мне сейчас надо в мед-вытрезвитель съездить, очки Александру отвезти, а потом домой. Сейчас поздно, боюсь, что автобусы уже не ходят, а мне далековато ехать… Сашка, то есть Александр, сказал, что потом вернет вам эти деньги…
Вид грустного инвалида, да к тому же вызвавшегося помочь её мужу, пусть и бывшему, внушал доверие. Все было сыграно Афанасием настолько убедительно и правдоподобно, что тогда ей и в голову не могло прийти, что ее дурят самым натуральным образом.
– Вот вам на такси, – Вера протянула Афанасию деньги, – а это от меня за ваше беспокойство. Не многие нынче помогают постороннему человеку. Спасибо вам…
– Это вам спасибо! Спасибо! – вдруг излишне горячо для стороннего человека произнес Афанасий и быстро вышел из квартиры.
Позже Сашка не утерпел и рассказал Вере, как они ее разыграли, на что она, к тому времени уже успокоившаяся, сказала, что почувствовала подвох лишь тогда, когда Афанасий слишком горячо начал ее благодарить: «Ушел бы молча, я бы вообще ничего не подумала», – посмеялась она.
…Денег, выданных Верой Афанасию якобы на такси, и «премиальных» за его заботу о «постороннем человеке», хватило на три бутылки водки, нормальные сигареты и закуску. Вечер обещал быть славным…
– Все. Сегодня больше никого не пускаем, – Афанасий закрыл двери на крючок.
– Как бы не так, – отозвался Сашка, выкладывая бутылки и рыбные консервы из пакета. – Сам же знаешь, как только мы сядем и откроем бутылку, припрется куча народа. И потому я предлагаю тебе две бутылки сразу спрятать.
– Это ты правильно говоришь, – произнес Афанасий свою любимую фразу, которая свидетельствовала о его чрезвычайно хорошем настроении. Такое обычно бывало перед хорошей выпивкой. – Ну, давай разливай, успокоим для начала душу и сердце. Заслужили…
После третьей рюмки, когда, по словам Афанасия, он наконец-то начал дружить со своей головой, продолжился разговор, затеянный друзьями накануне.
Неделю