ухнул лед.
Наступило молчание. Мельгайвач просунул руку под полог и выбил о землю пепел из трубки. Он нащупал кисет, стал снова набивать чубучок табаком.
В этой – то тишине Пайпэткэ наконец спокойно и крепко заснула. Уж если разговоры шаманов казались ей мирными, добрыми, то разве могло насторожить ее их молчание?
Но шаманы не зря подолгу молчали.
Совет хозяина, которого гость называл ласково – дедушкой, был страшным советом. И Мельгайвач думал о дедушке вовсе не ласково. «Разоряет, косой сатана… – Чтобы не выдать волнения, он старался тихо дышать, а прикуривать не спешил, боясь, что огонек осветит лицо. – Отдать духов Каке! Да меня же ощиплют купцы, как жирного гуся. Со всех сторон налетят, и Кака – первый. Без бубна я ничего не стою… А говорят еще, что колченогим ума не хватает. Этому – то хватает. Двойную выгоду чует: меня распотрошит до конца – прославится, начнет воевать с Какой – еще столько же мешков затащит в тордох. И за Пайпэткэ отомстит. Вот они и разговоры о том, что жирных оленей режут… Ладно – посмотрим».
– Слушай, Сайрэ, – сказал он. – Отдать Каке духов я не могу. Нет, не отдам. Пусть будет так, как сейчас. Ты ведь нападать на меня больше не станешь? Я вот сам приехал к тебе, приехал мириться, совета просить, я лег с тобой рядом, зла тебе не хочу. А начнешь опять нападать, что про тебя скажут люди? Это уже не шаманство будет, а месть… И еще вот что тебе скажу. Ко мне как – то приезжал русский – тогда у меня гостили Куриль и Кака. Так вот, каюр говорил, что тундру портит русский шаман Чери. Сам – то шаман умер, и могилу его придавили камнем, но духи могут и вылезти… Ты хорошенько подумай. Может, зря меня все обижают? А духов шамана Чери не сравнить с моими. Спроси охотника Пураму – что о нем говорил каюр.
– Знаю, что говорил каюр, – сказал Сайрэ. Сказал – и задумался. Огонька в трубке Сайрэ уже не было, но он продолжал с силой сосать ее – и Мельгайвач догадался, что юкагирский шаман сейчас решает самое главное. Молчать было нельзя.
– Дай мне, Сайрэ, вдохновение, – попросил он. – Дай. Подскажи, как его получить. Я завтра же пригоню к тебе четверть стада… нет, половину: лучше возьми ты – Кака обманет меня, а тебе я верю, ты великий шаман. Наймешь пастухов и заживешь с молодою женой лучше, чем я…
Сайрэ снова задумался, но не надолго.
– Чери – не шаман, – сказал он твердо. – Я никогда не видел духов его, и никто не видел. А разговор о них ведешь ты один. Отдай своих духов Каке. Бедности же не бойся – совсем кумаланом не станешь. Может, придется двух жен прогнать и остаться с одной. Но это лучше, чем получить вдохновение.
– Почему ты так говоришь? – дрогнувшим голосом спросил Мельгайвач.
– Знаю, что говорю. Могу рассказать тебе, как я получил вдохновение. Полез я по крутой едоме, чтоб разорить гнездо сокола. И уже рукой дотянулся. Но тут у меня все потемнело в глазах, я еле удержался на глине. В рот, на одежду, за воротник хлынула кровь. Чую, что половину света не вижу. А сокол бьет меня, бьет… Я половину света не вижу, но в голове, внутри наступило какое –