не вызывало почти никаких эмоций. В тот момент Иван больше переживал за брата, которого отец запер в комнате, не позволяя проститься. Уход матери положил конец бесконечным скандалам, значительно облегчив им жизнь. Уже тогда Иван поддерживал отца, и его обиды были обидами Ивана. Брат же принял сторону матери и нашел способ поддерживать с ней связь, хотя ему в то время было всего шесть. Иван помнил, как Ростик, по наущению матери, тащил из дома разные вещи и воровал у отца наличные. Однажды отец поколотил его, сказав, что, если хочет помочь «потаскухе», пусть попросит, а воровство недопустимо. Рост никогда не просил, но каждый месяц из кошелька отца пропадали деньги. С тех пор отец делал вид, что не замечает. Иван с матерью не общался вовсе, да и она никогда не искала встреч, и даже не интересовалась им.
Всем казалось, братьев ничто не связывает. После первого класса учителям не приходило в голову сажать их за одну парту. А в седьмом они и вовсе оказались в разных параллелях. Если Рост пропускал школу, интересоваться у Ивана, почему брат отсутствует и где находится, не имело смысла, и все быстро перестали спрашивать. На переменах они ходили порознь, вращаясь в разных компаниях. На родительских собраниях про Ивана говорили мало. А что говорить, если все в порядке? Зато недостатки Роста могли обсуждать часами. У некоторых родителей даже сложилось впечатление, что Ставрыгин в школе только один. Но Иван всегда чувствовал, что не сам по себе – их двое, и все, что касается его, имеет отношение и к брату, пусть часто и с противоположным знаком.
Иван подошел к дому, сложенному из толстых, почерневших от времени бревен. Давно некрашеные ставни сидели косо и уже не закрывались. Про стеклопакеты в этом районе знать не хотели. Из темноты двора отлично просматривалось, как Рост напряженно расхаживает по комнате, жестикулирует и шепчет себе под нос.
«Ну, хоть трезвый», – Иван дернул оконную раму. Брат, услыхав его, поспешил подставить к подоконнику стул, чтобы помочь забраться внутрь. Иван с подозрением покосился на Роста. Такая предупредительность между ними не в почете.
– Ты где шкеришься? – возмущенно накинулся он на Ивана. – Я тебя весь вечер вызваниваю.
Иван пожал плечами, достал из кармана сломанный телефон и бросил его брату со словами:
– Утопил.
– Красава! – Рост недовольно покрутил телефон в руках и понажимал на кнопку.
– Я думал, тебе тут весело, – Иван мотнул головой в сторону комнаты, откуда гремела музыка.
– Не до веселья, – буркнул брат. – У меня проблемы.
То, что у Роста проблемы, никого бы не удивило, зачем только он докладывал о них ему, Ивану.
Рост опять пустился в бег по комнате.
– Брателло, я вляпался… – сказал он наконец, царапая ногтем свою простуду. Странное дело, вирусы они подхватывали одновременно. Вот и сейчас у брата в уголке рта красовалась живописная язва. Иван подошел и слегка ударил его по руке, чтобы тот оставил болячку в покое.
– И