и Барковский сидели за столом с чашками в руках. Капитан рассуждал:
– Вы, конечно, инопланетяне. Я бы в твоем возрасте в жизни домой к милиционеру не поперся. У нас вообще ментов боялись как огня. И учителей, кстати. Вот у нас историчка была… Выйдешь к доске, блин… Все выучил – и ни слова не можешь выдавить: страшно! А вы? Макароны в столовке на салаты заменить заставили, моратории какие-то вводите на гаджеты… Попробовали бы мы что-то такое директору заявить… Точно, инопланетяне. Вообще никого не боитесь?
– Ну… вас я точно не боюсь, – заявил Барковский.
– А остальные боятся. «Эк-мэк», «не знаю, не помню…»
– Ну, это же понятно. Учительница погибла, можно сказать, на глазах. Стресс, все психуют. А тут вы… Извините, как слон в посудной лавке… Ходите, смотрите, вопросы какие-то странные…
– Чем это они странные?
– Ну, не знаю… «Откуда деньги?»… «Кто у Шориной папа?»… При чем тут Анастасия Николаевна?
Крюков не мог скрыть удивления.
– Ну да, мне рассказали, – объяснил Барковский. – А почему нет? Я же свой. А вы – чужой.
– Да не в этом, похоже, проблема. Не то что чужой, а просто взрослый. Трудно вас понять. А может, ты мне поможешь?
– Думаете, я смогу? – заинтересовался Барковский. – Вообще-то мне интересно. А что надо делать? Стучать на товарищей?
– Для начала – составить подробную таблицу: кто где был, когда Истомина из окна вышла, – объяснил капитан. – Соответствует это твоим принципам? Справишься?
– Попробую. А можно спросить? Вы предполагаете, почему она… Зачем убила себя?
Крюков покачал головой.
– Мы ничего не нашли, – объяснил. – Ни предсмертной записки, ни дневника, ни каких-то писем…
– Каких писем?
– Любовных, например.
Барковский был озадачен: похоже, это ему не приходило в голову.
– Дневник у нее точно был, – заявил он. – Она еще нам всем советовала его завести, говорила, что это учит яснее формулировать.
– Правда? Спасибо, я учту.
Барковский допил чай, встал.
– Ну, я пойду?
– Подожди, – попросил Крюков. – Расскажи про эту вашу игру. Про «Спарту».
– Что рассказать? – Барковский снова сел.
– Ну, как она к вам попала, например.
И Барковский стал вспоминать, как игра «Спарта» оказалась в школе…
Где-то в начале учебного года, кажется, в октябре, его вызвали к директору. В кабинете кроме самого Русанова Барковский увидел также преподавателя информатики Лапикова и еще какого-то незнакомого мужчину лет сорока.
– Заходи, дружок, заходи! – приветствовал его Русанов. – Игнат Антонович, я прошу вас сейчас внимательно выслушать предложение господина Сотникова. И Мишу я специально пригласил, чтобы он, как неформальный лидер класса, сразу же включился в проект.
– Какой проект? – поинтересовался Барковский.
– Вот Алексей Петрович Сотников все объяснит.
Алексей Петрович повернулся к Барковскому и Лапикову и начал им объяснять:
– Я представляю фирму – разработчика новейшей