перенестись отсюда за тысячи километров. Куда-нибудь к морю, где тепло, светло и мухи не кусают. Раскинуться на горячем песочке морской звездой, закрыть глаза и, хоть ненадолго, отключиться от реальности…
Чтобы хоть чем-то себя занять, он стал перебирать сложенные на столе письма. Внимание привлек красивый розовый конверт с иностранным штемпелем «France, Nice». Это еще что такое?
Брагин достал из ящика серебряный ножик для вскрытия писем, аккуратно разрезал плотную бумагу, и на стол выпал сложенный втрое листок цвета слоновой кости, окаймленный по краям золотой полоской.
«Уважаемый Илья Петрович! – говорилось в письме. — Кафедра русского языка Университета города Ниццы – София Антиполис (Université de Nice Sophia-Antipolis) приглашает Вас принять участие в Международной научной конференции «Слово о Чехове», которая состоится 16 – 17 июля текущего года. Место проведения мероприятия: route de Saint Antoine de Ginestière. Регистрация с 8.00 до 9.00. Начало работы конференции – 9.00. Заявки на участие посылать на электронный адрес, помещенный ниже. Все расходы по проживанию, питанию и культурной программе организаторы мероприятия берут на себя. Не упустите уникальную возможность получить новые знания, поделиться опытом с коллегами и просто отдохнуть в одном из самых живописных мест мира.
С уважением, председатель Оргкомитета конференции Жерар Лероа».
«Ну вот, – подмигнул Брагин своему отражению в окне, – как говаривал Марк Твен, мечтай осторожно, ты можешь это получить».
Аркадий Певзнер
– Арик, просыпайся, – трясла сына за плечо Ираида Львовна. – Доброе утро!
– Утро добрым не бывает, – недовольно буркнул Аркадий, с головой прячась под одеяло.
– Вставай, сынка, вставай. Господин полицейский звонил. Этот… со смешной фамилией, – она щелкала пальцами, пытаясь припомнить имя следователя, занимающегося кражей вещей из их квартиры. – Ну, тощий такой… Не мужик, а слезы пророка Моисея…
– Голопуз, что ли? – поморщился Певзнер, обычно просыпавшийся в полдень.
– Именно! Самый что ни на есть Голопуз, – обрадовалась женщина подсказке. – Так вот, он требует, чтобы к двенадцати ты уже был у него в кабинете. Задержали какого-то уркагана – вещи, похожие на наши, продать пытался, чтоб у него чирей на причинном месте вскочил. Надо бы опознать конфискованное.
– Почему я? Чем ему не подходишь ты?
– Ой, сына, и не говори: что, кроме анализа, можно взять с голопуза? Мужлан – он и есть мужлан. Никакого обхождения с дамой, чтоб его уже все психи узнавали. – Ираида Львовна тяжело вздохнула и, отхлебнув из чашки горячего бульона, продолжила. – Я ему говорю: сама, мол, явлюсь. Память у меня профессиональная. Я тридцать лет была супругой лучшего искусствоведа столицы, к которому на экспертизу столько антиквариата приносили, сколько господин полицейский за всю жизнь свою не перевидал. Я не только свои, я даже чужие вещи узнать в состоянии! А он – сразу