в московском морге, на холодном столе, лежит молодой, красивый, и как ни странно, здоровый парень. Но ему не холодно. И вещи ему теперь не нужны. Последний раз на него наденут красивую одежду. Наверное, костюм. И похоронят. Прощай, Леша. И прости.
P. S. На стене у Леши вконтакте висит декабрьский пост. Видео с битвой викингов и вот такие строки:
Твой драккар на дне лежит,
Сердце пламенем горит.
И прохладны воды в море,
Но душа не знает горя.
День придет, наступит час.
Смерть ждет каждого из нас!
Мне интересно, чувствовал ли он, что смерть решила его не ждать, что она уже идет к нему сама. И придет двадцать пятого февраля. Думаю, нет. А у него уже не спросить. Пост с красивыми строками есть, а Леши больше нет среди живых. Мне видится, что он сейчас катается на сноуборде по снежным облакам, и душа его теперь точно не знает горя. А сломанная нога больше не беспокоит.
Призрак
С тех пор, как они с Игорем поехали кататься на мотоциклах, Денис вдруг научился видеть темноту. Темнота была везде. Ее было так много, что можно утонуть. Удивительно, но она не пугала. Денис как будто понимал, что к темноте нужно просто привыкнуть. Что именно она и есть сейчас лучший друг, товарищ, брат, мать, отец. И что теперь будет только так.
Потихоньку привыкнув, Денис заметил, что в темноте появились светлые пятна. Парень силился вспомнить, что произошло. Как он попал в эту темноту. Воспоминаний было немного. Вот они с Игорехой на двух Ижиках выезжают из переулков на дорогу. И все. Мысль обрывается. А возвращается к нему только тут, в темноте. Да… Дела. Дэн захотел почесать голову, и вдруг обнаружил, что головы нет. Кстати, руки, которой можно почесать голову, тоже. И опять он не испугался. Удивился, скорее. Но только слегка». Нет руки, нет головы… А откуда мысли?» – Лениво подумал Денис. И переключился на светлые пятна, которые становились все больше. Мелькнула мысль о маме, и тут же в отверстии одного из белых пятен Денис увидел маму. Только она постарела. Снова кольнуло слабое удивление: «Я что, давно ее не видел? Вроде только уехали кататься… Или черт знает, сколько прошло времени?! Ничего не понятно…»
Мама плакала и завешивала зеркало темной тканью. «Кто-то умер, – подумал Денис. Кто-то близкий, раз мама плачет. Отец?…» И тут же картинка в белом свете сменилась. Парень видел отца. Кухня, стол, открытая бутылка водки, рюмка. Отец, уронив голову на руки, тяжело сидел на стуле. Казалось, вся тяжесть солнечной системы вдруг упала ему на спину и не дает разогнуться. Не дает поднять голову и взгляд. Или сам он не хочет смотреть вперед. Потому, что впереди пусто.
«Черт знает что?! Что тут происходит! Родители, ау, что случилось?» – сказал Дэн. Или нет. Ему хотелось сказать, но тут вдруг выяснилось, что говорить он не может. Думать может, а говорить нет. И вот тут стало немного страшно. Изо всех сил, собрав всю волю внутри, Денис мысленно воскликнул: