я думаю, это и есть настоящая демократия и настоящий коммунизм, к которым мы стремились на разных этапах своего развития. Общая цель – стремление к истинному знанию объединит людей и рассеет страх, вражду и невежество.
«В погоне за образами призрачного счастья неразумные души сеют вокруг себя семена добра и зла, а пожинают тревогу и печать. Лишь покорный слуга Твой не прельщается ложными видами. Молю Тебя, Господи, ниспошли мне учителем слугу Твоего верного, что разрубит в сердце моем пути лжи и прелестного обольщения».
Путь Хата
Дрова были влажными.
Дым от костра медленно подымался вверх.
Дул легкий ветерок. Он срывал и кружил в воздухе красные листья деревьев, ложа их на тихую гладь реки.
Осень также была и у Хата в душе. Он сидел на листьях, поджав ноги под себя, оперевшись руками в бедра.
Глаза его были закрыты, из-за пояса торчали оба меча. Хата никогда не расставался со своим оружием, даже когда отдыхал, в тем более, когда отдыхал.
Хоть было и прохладно, но Хата был одет всего лишь в брюки калама и накрыт накидкой хаори. Он вдыхал запах осени вместе с дымом от костра.
Хат сидел-сидел и ждал своих врагов.
И вот четыре самурая встали с четырех сторон, вокруг Хата.
Они были одеты в такую же одежду и имели такое же оружие, как и у Хата. Они были как две капли воды похожи на Хата – это были его двойники. Но Хата не шелохнулся, он даже не открыл глаза.
Самураи медленно, как смерть, подкрадывались приставным шагом к Хата. Мечи их были вынуты, они держали их перед собой.
Ну вот двойники вскинули мечи кверху и приготовились нанести удар одновременно со всех сторон.
Хата лишь положил левую руку на ножны меча, а большой палец на гарду, он медленно и незаметно вздохнул – это был «запах смерти», Хата был готов к этому запаху, поэтому даже не пошевелил веком.
Тишину осени нарушил резкий неожиданный крик одновременно пяти самураев.
В последний миг Хата открыл глаза, на полусогнутых кинулся на того, кто был перед ним, при этом одновременно выхватил меч из ножен и рассекающим движением вскрыл своему двойнику брюхо. За этим движением последовал резкий кувырок – доли секунды и Хата уже стоял в стороне от своих врагов, держа меч перед собой в средней позиции.
Двойник с вспоротым животом ползал на коленях и корчился от боли. Тут второй начал медленно сближаться и говорить Хата: «Будь милостив, сжалься, посмотри, как мучается, добей его, прояви свое сострадание. Двойник Хата говорил так, словно это часть Хата говорила ему, словно это его жалость обращалась к нему. Но Хата не стал ждать, пока его двойник решится на атаку, он показал ему свой задумчивый взгляд, на что тот и купился,