путешествия. А сейчас она страдает, потому что любовь между ними невозможна. Высокий блондин спрашивает у нее почему. «Потому что Люк – священник», – отвечает она. Ну и ну!
Сидящий рядом со мной Густав прерывает благоговейную тишину.
– Вы знаете фамилию Мелани? – спрашивает он.
– Нет.
– Зеттофрэ, – отвечает он с циничной ухмылкой. – Мелани Зеттофрэ!
Заметка на будущее: никогда больше не отвечать на вопросы Густава.
20 час. 35 мин.
– Что он сказал? – спрашивает Арлетта.
– Он сказал: «Когда же ты наконец замолчишь!»
Если бы родители Леона знали, каким вырастет их сыночек, они бы назвали его «Сама любезность».
20 час. 36 мин.: Бланш из фильма прекратила свои вопли (видимо, силы покинули ее, и она утратила желание сопротивляться). К тому же она только что заметила ножницы, лежащие в двух метрах от нее. Одно из двух: либо похититель безумно ее любит, либо, создавая его, природа допустила ошибку и он родился с куриными мозгами.
Пока она извивалась на полу, пытаясь достать ножницы, я наблюдала за реакцией пансионеров. Мне не хотелось делать пессимистических прогнозов, но все они были в двух шагах от инфаркта.
20 час. 38 мин.: на экране Мелани решает открыть свои чувства таинственному священнику. Сдвинув брови, она набирает номер его телефона. В двух креслах от меня Мисс Бабушка вцепилась в свой шарф, как девственница в трусы.
20 час. 40 мин.
– Джулия, вы переживаете? – спросила Луиза, указывая на мои пальцы – я пыталась оторвать заусенец.
– Совсем нет, – возразила я, дернув плечом. – Это все из-за моего псориаза.
20 час. 41 мин.:
– Что он сказал? – спрашивает Арлетта.
– Он сказал, что все, кто смотрит «Самую прекрасную жизнь», скоро умрут – в первую очередь те, у кого сиреневые волосы, – пробурчал Леон.
20 час. 43 мин.: на экране некий Ролан целует маленькую брюнетку. Среди нашей публики ропот.
«О нет, только не это! Он обманывает Мирту!»
«Бедная Мирта!»
«Никогда ему не прощу того, что он сделал с Миртой…»
«Этого не может быть! Только не Ролан! Хотя все они одним миром мазаны…»
20 час. 45 мин.: Бланш уже у цели. Она пытается как можно дальше вытянуть руки, стонет, напрягается изо всех сил, и вот уже кончики ее пальцев дотрагиваются до ножниц… В этот момент дверь узилища внезапно открывается. На экране крупным планом ее растерянное и испуганное лицо, музыка и титры фильма.
Неужели такое может быть! Они прервали серию в самом захватывающем месте. Это не пятилетние дети писали сценарий, а садисты. Как они могли оставить публику в неведении о том, что произойдет с бедной Бланш? Мало того – мы не знаем, как священник будет реагировать на объяснение в любви Мелани. А что станет с Роланом и Миртой? Не то чтобы меня все это заинтересовало, но я не могу не думать о наших пансионерах. Это бесчеловечно – заставлять их мучиться в ожидании дальнейших событий.
Кресла опустели, я последняя покинула зал. В коридоре я встретила