это примитивно, … но факт?), нет никакой особой духовной субстанции, а духовная жизнь, мышление, познание, суть проявления сложных процессов в… головном мозге». Прелесть философского монизма – в его простоте и логической ясности. «Монизм обладает перед дуализмом несомненными и значительными преимуществами; дуализм же представляется как слабая, непоследовательная, внутренне противоречивая философия» (с.31). В сущности, разница между материализмом и идеализмом заключается в том, что материалист говорит только о том, что знает, а идеалист добавляет, что есть нечто, о чем он ничего не знает, называя это духовной, идеальной стороной бытия.
Автор – убежденный пессимист, сторонник пессимистического материализма (это еще не «клиника», но уже где-то рядом). Пессимистическое мировоззрение, по его мнению, дает человеку «верное и точное знание о его месте в мире». Истоки пессимизма лежат в древней религиозной философии. Здесь и греки античности и великий Шакьямуни (Будда), создавший нравственное учение, высший идеал которого состоит «в подавлении всякого жизненного ощущения, в смерти заживо, в уничтожении всякой мысли и чувства», и представители позднего римского стоицизма Луций Анней Сенека (50—60 гг. н.э.) и Марк Аврелий Антонин (12—180 гг. н.э.), и деятели эпохи Возрождения Мишель Монтень (1553—1592 гг.) и Блез Паскаль (1623—1662 гг.).
Наиболее ярким выразителем пессимистической философии является, безусловно, выдающийся немецкий философ XIX века Артур Шопенгауэр. Он, конечно, идеалист, с сожалением отмечает автор, ибо в основе его учения лежит идеалистическое понятие «воли к жизни». Как утверждает Шопенгауэр, «воля к жизни» есть некая духовная сущность, недоступная познанию, которая составляет «сердцевину», внутреннее качество любого живущего существа. (Удивительно, как прозорлив был наш Александр Сергеевич, написав свои бессмертные строки: «На свете счастья нет, а есть покой и воля…»). Действительно, есть у всего живого неистребимое стремление жить, тянуться к свету, влиться во всеобщий поток жизни. И, по-моему, никакая это не «духовная сущность», а естественный, биологический код, заложенный в нас самой жизнью. «Стремление (к жизни) не имеет ни какой-либо конечной цели, ни смысла (а продолжение рода?), ни оправдания; это – непрестанное и бессознательное изменение. И вот, это непрекращающееся, бесцельное стремление и составляет основу всех наших страданий». Оказывается, воля к жизни – бич человечества! Она несет с собой неисчислимые страдания и вот, чтобы избавиться от них, нужно, по глубокому убеждению Шопенгауэра, избавиться от всяких устремлений, желаний, страстей, отречься от них, иначе говоря, совершить сознательное отречение от воли к жизни (с. 55). Здесь уже проглядывается Маркс, ведь это борьба, но борьба не за, а против жизни. Отсюда можно перекинуть мостик назад в историю, к катарам, богомилам, и, еще дальше, к гностикам. Но, ведь, это – просто какое-то извращение человеческой природы!
Многие