кто ж знал… Я ж думал – он японский, он не ломается, – Алексей зло махнул рукой в сторону мотоцикла.
Надо было срочно придумать, что делать дальше. Помотавшись туда-сюда по улице, Алексей понял, что даже просто привлечь к себе внимание местных будет непросто: разгар дня, все на работе. Я была уверена, что он сможет отремонтировать мотоцикл, но он почему-то боялся японского двигателя, как огня, хотя в его навыках механика я не сомневалась ни на минуту. Я только недоумевала, почему он не верит в себя. Мы топтались возле запыленного бело-красного мотоцикла и не знали, на что решиться.
– Давай думать рационально, – наконец предложил Алексей.
– Давай. Ехать мы можем?
– Просто ехать? Можем. Я даже потихоньку переключаться могу.
– А с места как съехать?
– Я ж тебе говорил: не надо останавливаться!
Помолчали.
– С толкача? – наконец нерешительно спросила я.
– Ага… Один цилиндр в шестьсот кубов. Ты хоть представляешь, какой там стоит поршень? А какая компрессия?
Но мы все же попробовали, хотя результатов это не дало, наверное, проще было тащить за собой упирающегося осла.
Алексей почесал в затылке:
– Я тут читал где-то, что можно сделать так: садимся! Лишь бы шестерни выдержали!
Мы оседлали мотоцикл. Алексей включил первую передачу, посоветовал держаться покрепче и нажал на кнопку стартера. Наша огромная белая лошадь резко скакнула вперед, двигатель завелся, мы закричали «Ура!» и поехали дальше!
– Будем переть, пока хватит сил! – крикнул мне Алексей. – Лишь бы «Тэнэра» выдюжила, она ведь для пустыни сделана, вот пусть и покажет себя!
…Трудности только начинались: дорога между Тайшетом и Тулуном считалась самой трудной даже среди дальнобойщиков и перегонщиков. Там, где асфальт отсутствовал, по сути, было только направление, а там, где он лежал, лучше б его не было вовсе: разгонявшиеся на уцелевших кусках хорошей дороги водители не успевали тормозить перед ухабами, убивали ходовую, бились поддонами, а то и вовсе догоняли друг дружку на радость очевидцам. У Алексея на неисправном мотоцикле не было возможности затормозить или переключиться и оставалось только молиться, чтобы старенький «Тенере» не подвел, и чтобы хватило надежности шестерней коробки передач.
– Ну, «Тэнэра», выноси!
Мотоцикл вынес. Сквозь пылевую бурю, сквозь полуденную жару и расплавленный воздух, по ухабам, по камням и песчаным гребням он спокойно и как-то даже неторопливо обгонял все попадавшиеся в попутном направлении грузовые и легковые автомобили и к вечеру вынес нас к Тулуну. Много неудобств доставили переезды. По закону подлости, как только у мотоцикла перестало выключаться сцепление, все шлагбаумы оказались закрытыми, и Алексею приходилось виться мелким бесом между скопившимися машинами, чтобы не останавливаться и ненароком не заглушить мотоцикл.
Несколько раз мы практически подныривали под еще не успевший подняться шлагбаум, вызывая