учебник на мою голову. – Самая настоящая.
Я не отреагировала.
Что мне, Великой Наставнице маленьких ниндзя, до какого-то учебника по истории?
Мой мир маленьких ниндзя сейчас был гораздо реальнее нашего пыльного школьного дворика, задиры Егоры и всей школы. Там были приключения, опасности, а чуть позже появятся и верные друзья, о заведении которых настаивала Наталья Филипповна.
– Дура-а! – очередной удар я снесла также терпеливо, как и предыдущие.
В конце концов, какая из меня Наставница, если я не в силах терпеть боль?..
И всё же даже у самой Великой из Наставниц имелись свои маленькие слабости. Для меня такой слабостью стал звук рвущейся бумаги. Моя милая «Школа Ниндзя» подёрнулась дымкой, и я вновь оказалась на нашем школьном дворе, под деревом. А рядом стоял Егор и яростно выдирал страницы из учебника по истории.
– Ты… – побледневшими губами прошептала я. – Ты… да как ты!.. Ей же больно!
– Что, очнулась? – довольно ухмыльнулся Егор, прекращая пытать книгу. – Ух ты! Что это на твоём лице? Неужели эмоции?
– Идиот, – я почувствовала, как за моей спиной молчаливыми рядами выстраиваются все вышколенные мной ниндзя и храбро повторилась: – Идиот. Ты за всё ответишь!
– Ой, напугала, – Егор поднял вверх обе руки и учебник шлёпнулся на землю. – Что ты мне сделаешь-то, шизичка?
– Зря ты отпустил заложника, – рявкнула я, набрасываясь на негодяя с кулаками. – Познай же мой гнев!
А также силу тысячи моих маленьких ниндзя, стоявших с сюрикенами наизготовку.
ГЛАВА 2. Взрослая умница
Егор сказал, что я первой на него набросилась. А он всего-то хотел посмотреть мою книгу.
И ему поверили.
Я сказала, что он вырвал книгу у меня из рук и ударил по голове. А я всего-навсего самооборонялась.
И мне не поверили.
Был скандал. Жуткий, дикий и с участием нашей директрисы Милы Пантелеевны. Она, наверное, единственная, кто мог бы мне поверить, если бы… если бы не все остальные.
«Невменяемая», приехавший в школу отец Егора говорил так, будто лаял, коротко и отрывисто. «Кошка дикая! Чуть глаза моему сыну выцарапала! Да я всю вашу семейку засужу! У меня куча знакомых юристов! Без крыши над головой оставлю!»
Заслышав слово «крыша», Мила Пантелеевна испуганно ойкнула и, засеменив к отцу Егора на толстых ножках, принялась что-то нашёптывать ему на ухо. До меня долетали только обрывки: «сложное положение», «отец ушёл из семьи», «проблемный ребёнок».
Ну почему только я должна носить этот противный ярлычок «проблемный ребёнок»? Почему не Егор, показывающий мне язык, пока никто не видит?
Это он затеял драку. Не я!
Наверное, они о чём-то договорились, потому что отец Егора залепил мне пощёчину и ушёл. Вторую пощёчину я получила уже дома, от мамы. Она долго кричала, тряся меня за плечи:
«Вечно от тебя одни неприятности! Ну почему