явно фальшивил в «Звезде по имени солнце». Он ходил королем и вальяжно обнимался с Мариной, которая бросалась на него при каждом удобном случае.
Танцевать меня никто не приглашал. Оно и понятно, я же дочь классного руководителя, так что особо не надеялась и не особо расстраивалась. Зато Пашу это более чем устраивало. Каждый раз, когда начинался медляк, он самодовольно подходил к Марине, всем видом показывая, что не ко мне.
И вот, когда заиграла последняя песня, я направилась собирать свои вещи, как вдруг услышала:
– Давай потанцуем.
Я тут же развернулась и, не глядя на приглашавшего, положила руку ему на плечо. Даже не поняла, кто это!
Мама потом рассказывала, что Пашечка, заметив, что я с кем-то танцую, Марину с себя словно сбросил. Даже плечами дернул, будто скинуть хотел. Но я этого уже не видела.
Парень оказался высоким и светловолосым, хотя я видела только шею и рубашку. Я боялась поднять голову и старалась так догадаться, кто это мог быть. Перебрала весь Пашечкин ансамбль, но парень ни на кого не походил.
Я была в таком восторге от приглашения, что во время танца моя рука, расслабленная и нежная, «случайно» соскакивала с плеча неизвестного, после чего я возвращала ее, а она снова соскакивала. Я как бы гладила его. А он обнимал меня, но далеко не так, как одноклассники на школьных вечерах, а… чувственно.
– Как тебя зовут? – спросил он.
Я удивилась, почему он не знает моего имени. Назвала.
– А меня… – он произнес, но я не расслышала.
– Как? – переспросила, подходя к нему еще ближе.
– Коля! – парень в свою очередь нежно наклонился надо мной.
Кузьмин что ли? Я аж перестала улыбаться, испугавшись, что такие старания ради Кузьмина (был такой парень из параллели, какой-то придурок). Мы сделали оборот, я убедилась, что Кузьмин танцует рядом, слава богу, не со мной.
– Ты идешь в десятый? – вопрос снова поставил меня в тупик. Конечно, иду в десятый, не в ГПТУ же мне идти.
– Иду.
– А ты как учишься?
– Хорошо, – ответила, чтобы не разочаровывать сразу, что я отличница.
– А я плохо. Ужасно, – честно признался Коля и подкупил своей искренностью. Он говорил с такой добротой, как еще никто со мной не разговаривал.
Я прислушалась к словам песни: «Девчонка-девчоночка, темные ночи, я люблю тебя, девочка, очень…» Почему-то легко представилась моя талия под его рукой, мое тонкое тело…
– А что, твоя мать – классный руководитель? – спросил Коля уж больно беззаботно.
– А ты не знал?
– Ты пойдешь с нами? – и после этого вопроса вся моя нежность сошла на нет. Я перестала гладить его по плечу и положила руку жестко.
– С кем это с вами?
– С ансамблем.
Я не могла идти с его ансамблем, я вообще никуда не могла идти. Я ничего не отвечала, и оставшуюся часть песни мы танцевали молча.
Коля не отпускал меня до последней ноты. Но когда все остальные танцующие уже разошлись, я отошла на шаг, преодолевая