лет, отец ушел от нас с мамой. Завел новую семью. У него родился сын. Мой единокровный брат.
– Он носит ту же фамилию?
– Да. Авенир Седиков. У отца было пристрастие – давать сыновьям редкие имена.
Фризе насторожился.
Словно разгадав ход его мыслей, Седиков махнул рукой:
– Не напрягайтесь. Отец с новой семьей эмигрировал во Францию. Там и умер. А брат, наверное, стал закоренелым французом.
– Вы не пытались его разыскать?
– Зачем?
Фризе понял, что «голос крови» в его собеседнике спит крепким сном. «Я бы разыскал братца, – подумал сыщик. – Даже из простого любопытства».
– Отец не разбогател в эмиграции?
– Думаю, что нет. Во всяком случае, наследства я не получал.
– Может быть, получил брат? И решил с вами поделиться?
– Таким оригинальным способом?
Сыщик подумал, что Седиков говорит правду.
– Тему «родные и друзья» закрываем. А враги?
– У меня нет врагов, – отрезал ресторатор. И тут же поправился: – Явных врагов нет. А про тайных мне неизвестно.
– И уж тем более в долг вы им не давали.
– Потому и врагов нет, что в долг никому не давал.
Владимир продолжал задавать вопросы почти машинально. Понимал, что никаких открытий из ответов клиента не выудит. Август Николаевич, похоже, был человеком неглупым: наверняка уже перебрал в уме возможные – и невозможные – версии того, откуда свалились на него «приблудные» деньги. И если бы на чем-то остановился, сказал. Или не сказал?
– Август Николаевич, а у вас есть какие-то предположения? Я готов выслушать и самые фантастические.
– Конечно, есть! – Его меланхолию словно ветром сдуло. Седиков резко остановился напротив сыщика и, подняв руку, оттопырил два пальца:
– Только два варианта. Первый – ошибка. Перепутали адрес, а деньги предназначались однофамильцу. Второй – подстава. Прислали деньги один раз, другой. Выждали. А теперь настучат куда следует. Обыск. Купюры меченые.
– Вы же проверяли, – прервал его гневную тираду сыщик. – В Твери.
– Ну да. Проверял, – не смутился ресторатор. – Значит, переписали номера! Меня кто-то решил убрать из бизнеса.
– Кто? Есть на примете конкретные люди?
– В том-то и дело… – Седиков тяжело вздохнул. И снова обратился к панораме города. Как будто хотел разыскать среди каменных лабиринтов Маросейку и на ней свой «Кофейный клуб», который недоброжелатели планировали у него отобрать. А заодно поинтересоваться у бармена Аркадия, заказал ли тот столь любимую молодыми посетительницами «Золотую текилу».
– В том-то и дело, что конкретных претендентов на мой бизнес я не вижу. – Август Николаевич оторвался от городского пейзажа и посмотрел на Владимира. Сыщик опять отметил, какие тревожные у него глаза. – Никто не делал поползновений! И это меня особенно беспокоит.
– Да вы же только что заявили – «меня кто-то решил убрать из бизнеса».
– Ну да. Заявил. «Кто-то!» Но я не знаю