но больше по незнанию или острой необходимости, нежели по каким-то иным мотивам, и это каждый раз выводило старуху из себя.
А за рекою жили местные. Жили они тут давно, по крайней мере сами так считали. Жили, но четко проводили линию куда могли заходить безбоязненно, а куда лучше было не соваться. Потому за реку если кто и забредал, то возвращался оттуда с сединой в волосах и с массой небылиц, от которых охочих посетить леса да болота становилось ещё меньше.
Лесные же обитатели лишь выглядели для сторонних чем-то единым, монолитным, на самом же деле и внутри этого закрытого сообщества, что старалось не впускать к себе посторонних, кипела бурная жизнь. Баба-Яга, после ухода с болот военных, называла себя их правопреемницей, с чем были откровенно несогласно Дубы-ходуны, прожившие в этих местах не одну тысячу лет и потому считавшие Бабу-Ягу пришлой. Лесные и водяные обитатели не желали перемен, привыкнув к той жизни, которая здесь была испокон веков и потому агрессивно воспринимали любое вмешательство извне. Болотные духи, что поселились в местных болотах, заманивали своими чарами механической магии пробегавшие мимо паровозы, а периодические порчи и иное колдовство Бабы-Яги нейтрализовалось проявлениями магии местной флоры и фауны. В значительной мере паровозикам просто везло…
Истрии, что приводятся ниже, как раз и рассказывают о тех событиях, что происходили в этом ненанесенном ни на одну карту уголке Полтавщины, где, как известно, каждая вторая старуха ведьма, а каждый третий кот Баюн.
001. Как Баба-Яга паровозик Чу-Чухина на ложки переплавить хотела
В одном густом лесу, что растет где-то под Полтавой, в стороне от основных трасс, находится старое депо. Раньше им пользовались военные, но потом военные ушли и оставили все как есть, забрав лишь свои паровозы и бронепоезда. А гражданским депо оказалось не нужно – у них и без того своих хватало. Так и осталось пустовать ничейное депо посреди густого леса, отгороженное от внешнего мира громадными деревьями, широкими реками да топкими болотами, что тянутся на десятки километров. Поначалу депо пустовало, но потом, перебираясь по трем, таким же заброшенным, как и само депо, мостам, в него начали забредать странствующие паровозы. Некоторые уходили дальше, побыв в депо совсем немного, а некоторым место сразу же нравилось, и они оставались здесь жить, а депо становилось их домом. Но просто сидеть в ангарах паровозам было скучно, они любили колесить по рельсам, разгоняться, тормозить, возить грузы и пассажиров, а также гудеть на полустанках. Поэтому паровозы первым делом починили военный телеграф, разослали всем телеграммы с просьбой и им присылать заявки на перевозки, и когда такие заявки приходили, то с радостью их принимали.
По утрам, перед тем как разъехаться по делам, паровозы собирались за ангаром, пускали в небо пар и дым, пили машинное масло и травили байки. Самым веселым и разговорчивым был, естественно Чу-Чухин. Чу-Чухин в то утро отмечал ровно месяц,