быстро, точно по сценарию. Можно было подумать, что подобное в этом доме в порядке вещей – как, скажем, обыденный завтрак или вечерний просмотр электронной почты. Нина Васильевна положила на Ленин лоб мокрую повязку, а рядом на столик поставила граненый стакан воды и какие-то таблетки. Я скосила глаза, пытаясь прочитать название, но ничего не разглядела. Потом домработница кивком попросила меня выйти из комнаты.
– Не волнуйтесь, у хозяйки это нервное, – объяснила мне спокойно «миссис Хадсон». – После смерти Карины приступы случаются постоянно. Елена Сергеевна запретила мне разговаривать с вами, иначе я предупредила бы вас. Ей нельзя слишком много вспоминать о трагедии. Если вы располагаете временем, можете подождать Бориса Васильевича. Он возвращается в половине восьмого вечера и ответит вам на ваши вопросы, если они у вас имеются. Я больше не имею права вам ничего говорить, думаю, вы меня понимаете.
Вопросов у меня оставалось множество, и я кивнула.
– Можно мне побеседовать со старшей дочерью Елены Сергеевны? Она дома? На этот-то вопрос вы можете ответить?
– Сабрину отправили на неделю в спортивный лагерь, – пояснила Нина Васильевна. – Хозяйка боялась, что смерть сестры окажется для девочки слишком тяжелым ударом. А скоро похороны, Сабрине не нужно этого видеть. Вчера она уехала.
Ладно, через неделю нанесу семье Семиренко повторный визит, решила про себя я и тихо стала ждать возвращения главы семейства.
Глава 3
Ленин супруг задержался на целых полчаса – когда в дверь позвонили, за окном стояла глухая темнота, даже снег, и тот казался черным. Я сидела в коридоре и от нечего делать листала какой-то молодежный журнал, судя по всему, собственность Сабрины или Елены. Наверно, несмотря на одержимость серьезной учебой, дочь миллионера иногда позволяет себе расслабиться за подобным чтивом. Домработница ко мне больше не подходила, я ее увидела только когда она направилась открывать дверь главе семейства. В доме стояла гнетущая тишина.
Борис Васильевич оказался крупным импозантным мужчиной лет 45–50. Он был облачен в строгий темно-синий костюм, в тон которому был подобран галстук и даже оправа дорогих, стильных очков. В одежде не было ничего кричащего о богатстве, но если человек разбирается в дорогих вещах, он поймет, что костюм бизнесмена стоит целое состояние. Увидев меня, он сдержанно кивнул, не выказывая никаких эмоций. Похоже, у них в семье это принято – держать свои мысли и чувства за глухой печатью. Я отметила про себя, что у него, как и у Елены, жутко усталый вид, который, как ни старайся, не скроешь от внимательного взгляда.
– Частный детектив Татьяна Иванова, – представилась я для порядка. – Я буду расследовать убийство вашей младшей дочери Карины. Нина Васильевна сказала, что вы можете ответить на мои вопросы.
– Вас Лена наняла, так? – скорее утвердительно, нежели вопросительно произнес бизнесмен. – Она думает, что Карину убили.
– Вы так не считаете? –