раскалывала.
На осмотр комнаты Сабрины мне отвели ровно столько же времени, сколько и на осмотр жилища ее сестры. Однако и беглого взгляда мне хватило, чтобы еще раз убедиться, насколько сестры были непохожи друг на друга. Различалось все, даже подбор литературы в книжном шкафу. Если Карина читала только художественные книги, то Сабрина, напротив, отдавала предпочтение лишь тем печатным изданиям, которые могли помочь в учебе. В основном на полках стояли учебники, преимущественно иностранных языков. Девочка оказалась полиглотом – она изучала не только английский и французский, но и испанский, итальянский и даже корейский и японский. Художественная литература имелась – но опять-таки, на иностранном языке. Однако главное украшение книжного шкафа составляли отнюдь не книги, а несколько золотых кубков, награды за победы в спортивных соревнованиях. Сабрина явно гордилась своими достижениями и уж точно не страдала никакими комплексами.
Стены сверкали чистотой и отсутствием какого-либо декора – ни картин, ни плакатов. Только на журнальном столике сиротливо покоился молодежный журнал, вроде того, который я от скуки листала в ожидании Бориса Васильевича. И то, резонно хотелось задать вопрос при виде бульварного чтива: а что это тут у нас завелось и как оно сюда попало?
Но за внешностью Сабрина следила – косметика в комнате имелась, тюбиков было немного, но все они явно были дорогие и качественные. И конечно же ноутбук – такой же, как и у Карины, однако включать мне его наотрез запретили. Я нацепила безразличную мину, но про себя клятвенно себе пообещала, что доберусь до таинственных компьютеров и сделаю это так, что комар носа не подточит.
На этом Борис Васильевич решил, что мой визит пора бы закончить. Никаких наигранно-почтительных вежливостей вроде: «Уже поздно, думаю, мы достаточно поговорили» – нет, что вы! Бизнесмен попросту нажал на звонок, а когда появилась безукоризненная Нина Васильевна, коротко бросил: «Прошу, проводите госпожу Иванову». А иными словами – «госпожа Иванова, убирайтесь восвояси». Я молча проглотила холодное прощание и так же спокойно, как принято в этом доме, пожелала обоим доброго вечера и зашагала к лифту.
Глава 4
Если бы я задалась целью вести подробный дневник своего расследования и каждому дню придумывала бы название, то этот вторник окрестила бы заглавием из «Собаки Баскервилей» Конан Дойля – «Три оборванные нити». Конечно, оборванных нитей было не три, а всего одна, но сути вещей это не меняет. Собственно, и визит в дом Семиренко казался мне не слишком удачным. Что, если подумать, путного я узнала? Только сведения касательно психического нездоровья Карины и нелегкой судьбы девушек с нервной анорексией. У меня не было даже предположения, кому была нужна смерть несчастной. Если бы я могла залезть в ноутбук девчонки… Не сомневаюсь, что даже такая замкнутая особа, как Карина, нет-нет да залезала в социальные сети – хотя бы домашнее задание спросить, если вдруг не придет в школу. Ну а Сабрине сам Бог велел безвылазно