не помню.
– Мнение, которое сказывалось на вашем.
– Так вот это – мнение, а не отношение.
– Итак.
– Он же и отзывается. Никто не совершенен. Но с другой стороны надо знать раскованность и шутки этого человека, чтобы у вас не сложилось мнение – как о страдающем фанаберией мизантропе. Если говорить языком, который мне не нравится, то он – большой приколист.
– А вы – нет?
– Если я и шучу остро, то на это есть существенно, очень большая необходимость. Я не любитель острот. Не люблю и постное. Поэтому если выбирать между тем и другим в строгой ситуации, когда она приперла тебя к стенке, выбираю – бить по морде тарелкой с рагу.
– Занимались спортом?
– Только в курительном двоеборстве: «Кто кого перекурит и куда быстрей, кто пойдет занимать очередь на оказание первой помощи». Над городом повисла шерловая тоска и слипко бултыхнулась в раковину жирная луна. Ну, может быть не жирная, а выщербленная. Может быть не выщербленная, а ущербная. Из театра все уже разошлись, в туалете шумит вода, а я приношу извинения за то, что разрушил вашу иллюзию, нарушив тишину и не дав вам задать вопрос, который вам так хотелось задать. Возможно, на него я бы ответил намного мягче и бережнее, чем на все остальные. Люди обычно соотносят все попадающиеся им на глаза синонимы, ощущая куда клонится стрелка компаса… но я чувствую, что уйду от вас с таким настроением, с каким мне будет жаль расставаться, потому что мне нравиться докапываться до сути, а здесь… вы зарываете хитро все томагавки войны, улыбаясь моему теплому ветру. А за это стоило заплатить, пусть даже как за билет «туда и обратно».
– На море на окияне, на острове на Буяне лежит камень-алатырь…
– На рейхбазе 211, на побережье Земли Королевы Мод. Единственная ошибка Гитлера, это то, что он заигрался в артефакты и попер славян на славян. Поэтому лег костьми ни за что. Русские – это тоже арийцы. «Психи, – думают немцы, отбиваясь от прущего на них русского из окопа. – Против пистолета с лопатой прет!». Если бы наш Сталин тоже ударился в месмеризм и погнал русских завоевывать Германию – тоже бы проиграл. Арийцам с арийцами нельзя драться. Это запрещено на ментальном плане.
– Что такое слипко?
– Сонно и липко.
– Shine like a diamond, думается сейчас мадмуазель О’Риордан.
Улыбается:
– Скорей как desperate Andy.
– Это вы так думаете, а не она.
– Правда. Это, скорей всего, так. Но мадам Рианне сейчас точно думается не об этом, а – когда ей можно будет, в конце концов, пукнуть. Когда ей можно будет, наконец, поесть; и когда… уже, блин, ей можно будет рухнуть в подушку, чтобы вздремнуть. С другой стороны… все знаменитости думают о своих фанатах. Это неизбежно.
– Ум? Ум, ум…
– М-м-м. Томагавк!
Смеюсь:
– Нашел.
– Фух-фух-фух, фух! Бух! Ой…
– Кого это вы… там? Опять…
Смеется:
– Не… знаю.
– Нельзя вот так… выкидывать томагавки. Их надо хитро… зарывать…
– Я не местный.