потом два месяца ходил в безукоризненно чистом голубом двубортном костюме, хотя каждой собаке было известно, что этот костюм Коллинз собственноручно нашел на городской свалке, и даже Фредди, орудуя тремя сапожными щетками, стиральным порошком и НПП «Вираж», который идеален для уничтожения тараканов, блох, постельных клопов и рыжих муравьев, не смог-таки до конца отчистить проклятый костюм. Причем до химчистки костюм был однобортным и коричневым!
И вот представьте себе удивление, и даже поражение (а кое у кого данное сообщение вызвало даже истерику), когда через неделю в Кенсингтон пришла телеграмма, из которой стало известно, что мистер Фредди Меркури приглашает всех желающих на свой день рождения в Кенсингтоне, ради чего сам он прибудет в Лондон через два месяца, чтобы обстоятельно подготовиться к торжествам. Видимо, и самого Фредди ничуть не смущало, что его день рождения намечается только через полгодика.
Фил после получения телеграммы уподобился скалярии. Он ходил по улицам с дебильным выражением лица и лишь беззвучно открывал и закрывал рот. Никто не сказал ему ни слова утешения – никому не было жаль злого и лживого трактирщика. Кроме не менее злого и не менее лживого почтальона Джеффа Бакли, который, к слову сказать, тоже не утешал Коллинза. Он жалел его втихаря, дома, у телевизора, за чашечкой кофе и пирожным «картошка».
Фредди, что характерно, не обманул. После окончания всей этой таски с записью «Барселоны» он к вящей радости Монсеррат сбрил усы, потом съездил на Ибицу к Пайку, публично попросил прощения перед всеми ибицянами, итогом чего стал грандиозный оперный концерт. Фредди пел вместе с Кабалье, Пайком, всеми членами его семьи и Элтоном Джоном, заехавшим как бы случайно. Ибицяне вопили от восторга и простили хулиганам все, а мэр острова публично разорвал и сожрал анафему в адрес Фредди, подписанную администрацией Ибицы и всеми ее жителями.
Дабы сделать Фредди приятное, Пайк научил Фредди не бояться воды (как вы помните, Фредди обожал купаться в ванне, а природных скоплений воды не переваривал, особенно после того, как в недавней истории с барракудами чуть не утонул). Но теперь все было позади, и Фредди приятно поражал взор друзей, бесстрашно заплывая на глубину, откуда был даже виден дом Пайка, и вытаскивая со дна такие дары моря, что даже добрейший Элтон Джон ахал и заливался слезами. Здесь были морские огурцы, морская капуста, морская икра и трепанги, крабы, кальмары, акулы и даже белый кит Моби Дик, который сперва хотел закусить отважным ловцом, однако, увидев, кто сей ловец, сдался на милость победителя.
После отдыха Фредди собрал вещи, поцеловал в щечку Монсеррат и уехал в Лондон. Но от толстой тети не так-то просто было отделаться. Она поплакала-поплакала, да и двинула за ним. Приехав, она зашла к Мэри.
– Совсем обрыдла эта Испания! – плакалась она. – Никто меня не любит!
– Да что ты понимаешь! – утешала ее Мэри. – Все тебя любят, Кабальеша!
И украдкой