забывший, поднял голову от письма и огляделся. Убедившись, что поблизости никого нет, он поежился, поднял воротник куртки и вернулся к чтению.
«Продавец подгузников!…»
– Менеджер по продажам, – машинально поправил Винни, – причем, старший. И не подгузников, а памперсов. А также детского питания восьми крупнейших мировых производителей.
«И это в тридцать девять лет!»
– В тридцать восемь, – уточнил Винни.
«В Спарте таких скидывали со скалы, не дожидаясь, когда они займутся бизнесом. О чем ты вообще думаешь? Почему развелся с женой? Постой, я тебе сам скажу: ни одна баба не станет жить с таким тюфяком. Дважды тюфяком, раз отдал ей детей и квартиру! Впрочем, это ладно. Отдал и отдал. Дело твое. Дальше-то что? Алименты, съемная комната и отложенный на похороны свадебный костюм? Жалкое зрелище! У тебя хоть женщина есть? Не лги мне! Я узнавал: нету. Может, ты предпочитаешь мальчиков? Не удивлюсь. И, наконец, самое скверное. Говорят, ты пописываешь стишки. В твоем-то возрасте! Пожалей себя, Вениамин! Это самый короткий путь к импотенции.»
Винни энергично помотал головой.
«Впрочем, это все ерунда, – неожиданно смягчился покойный. – Поскольку выбора все равно нет, я сделаю человека из тебя».
Даже не «из тебя человека», – поморщился Винни, – а именно «человека из тебя»!
«И будь я проклят, – продолжал автор письма, – если через год у тебя не зарастет плешь на башке, а через два не исчезнет этот отвратительный мешок, который ты набиваешь всякой дрянью в филиалах иностранного общепита, названия которого я не привожу здесь из природной брезгливости.»
Винни потрогал затылок, взглянул на живот и продолжил чтение.
«С этой целью я дарю тебе дело всей своей жизни, свое детище: лучшее в городе частное детективное агентство, и, если ты его угробишь… Ну, тогда, значит, и черт с ним. А заодно и с тобой.
С другой стороны, если за год ты сумеешь довести до конца (я уж не говорю раскроешь, скажи спасибо старикашке-нотариусу) шесть дел и при этом будешь из кожи вон лезть, чтобы выглядеть молодцом… Тогда деньги твои. По-моему, справедливо.
Теперь насчет дома… Нотариус сказал, что ты можешь его продать? Забудь. Дом я заложил, а деньги добавил в общую кучку. Так что дом, извини, ты не продашь при всем желании. А через три года выйдет срок и у закладной. Если к тому времени разбогатеешь – не пожалей денег, выкупи. Фамильное гнездо, как-никак. Ну, а пожалеешь, так и черт с ним.
И еще одно. Я договорился с нотариусом: он выделит тебе опытного компаньона из числа своих сотрудников (у него все равно этим добром все коридоры забиты). Будет помогать, предостерегать, приглядывать и все такое. В общем, стучать. А ты хотел? Бизнес есть бизнес.
Вот, кажется, и все. Ах, да. Про памятники… Не думай, что это шутка. Это стимул.
Вот как-то так, дорогой племянник. Теперь, пожалуй, и впрямь все. Удачи тебе.
Твой любящий дядя… Ну, скажем, Пух».
Винни тщательно