В том-то и дело, – сказал Нестор. – Мы не можем сказать – когда. Но и я, и Бениньо знаем, что это был ты.
Я чувствовал подавленность, дышать было трудно. Я боялся, что мне опять станет плохо. Я решился тут же сообщить о нашем с Ла Гордой совместном видении и, рассказывая об этом, сбросить напряжение. В конце рассказа я уже обрел контроль над собой.
– Нагваль оставил нас чуть приоткрытыми, – сказал Нестор. – Все мы немножко видим. Мы видим дыры у людей, у которых были дети, а также время от времени мы видим небольшое сияние в людях. Поскольку ты не видишь совсем, то похоже, что Нагваль оставил тебя совершенно закрытым для того, чтобы ты сам открылся изнутри. Теперь ты помог Ла Горде, и она не то видит изнутри, не то выезжает на тебе.
Я возразил, что происшедшее в Оахаке могло быть случайностью.
Паблито решил, что нам следует пойти на любимую скалу дона Хенаро и посидеть там, сблизив головы вместе. Двое остальных нашли его идею блестящей. Я не возражал. Мы сидели там очень долго, но ничего не произошло. Тем не менее мы неплохо отдохнули.
Пока мы сидели на скале, я рассказал им о двух людях, которые, по мнению Ла Горды, были доном Хуаном и доном Хенаро. Они соскочили с камня и буквально потащили меня в дом Ла Горды. Нестор был возбужден больше всех. Он был почти невменяем. Единственное, чего я смог от него добиться, – что все они ждали такого знака.
Ла Горда ожидала нас у двери. Она знала, что я им все рассказал.
– Я просто хотела дать своему телу время, прежде чем мы успеем что-то сказать. Я должна была быть совершенно уверена, и теперь это так. Это были Нагваль и Хенаро.
– Что находится в этих бараках? – спросил Нестор.
– Они не вошли туда, – сказала Ла Горда. – Они ушли в сторону открытых полей, в сторону востока. Именно в этом направлении находится наш город.
Казалось, она хотела их успокоить. Она просила их остаться, но они отказались, извинились и вышли. Я был уверен, что они чувствовали себя неловко в ее присутствии. Она выглядела очень сердитой. Я наслаждался взрывом ее эмоций, и это было совершенно нетипично для меня. Обычно я чувствовал себя взвинченным в присутствии взволнованного человека, но Ла Горда в данном случае была загадочным исключением.
Вечером мы собрались в комнате Ла Горды. Все они были задумчивы. Они сидели молча, уставившись в пол. Ла Горда попыталась начать разговор. Она сказала, что не бездельничала и, сложив два и два, получила ответ.
– Дело не в том, чтобы сложить два и два, – сказал Нестор. – Дело в том, чтобы заставить свое тело вспоминать.
Похоже было, что они переговорили между собой, судя по тем кивкам согласия, которые Нестор получил от остальных. Это поставило меня и Ла Горду в положение посторонних.
– Лидия тоже помнит кое-что, – продолжал Нестор. – Она считала это своей глупостью, но, услышав о том, что вспомнил я, она рассказала нам, что вот этот Нагваль отвез ее к целителю и оставил там, чтобы она вылечила свои глаза.
Мы с Ла Гордой повернулись к Лидии. Она опустила голову и как бы в раздражении что-то бормотала.