парижских сведений и компетентность партийного суда, «Стёпа» заявил мне, что реабилитировать себя я могу только одним способом, а именно – путём совершения какого-либо террористического акта. Буду ли я стрелять в Столыпина или в кого-либо другого, я не знал, но окончательно остановился на Столыпине уже в театре. Так вот и закончилась лекция, после того, как он закрыл все свои записи и произнес, что смертный приговор был приведен в исполнение весьма поспешно 13 сентября. Но мы еще хотели общаться на эту тему и стали задавать вопросы, данный факт вызвал много разговоров на свой счет и Герман вынужден был ответить на них и стал рассказывать:
– История этого чрезвычайного дела до сих пор таит массу неясностей. Ни одна политическая партия не взяла на себя ответственность за это убийство. Самая распространённая версия была такова: агент охранки после разоблачения революционерами был вынужден пойти на убийство Столыпина. Об этом также косвенно свидетельствуют попавшие в печать сведения о появлении в Киеве накануне убийства Троцкого.
Вместе с тем обстоятельства покушения говорят о том, что оно стало возможным благодаря халатности охранки, которая сродни злому умыслу.
По одной из версий, покушение было организовано при помощи охранного отделения. На это указывают многие факты, например, билет в театр был выдан Богрову начальником Киевского охранного бюро и Богрову не было приставлено наблюдение. Мы слушали все эти факты, затаив дыхание и открыв рот, так было интересно узнать о той эпохе, столетие которой и всех тех событий приближалось и оно было уже не за горами. А как известно история повторяется, но уже в виде не трагедии, а фарса. Герман продолжал ликбез с нашей стороны и рассказывал о других странностях и нестыковках этого дела. По другой версии, Кулябко был введён в заблуждение Богровым: он рассказал ему, что вошёл в доверие к некому «Николаю Яковлевичу», который собирается совершить покушение на Столыпина, чтобы не вызвать подозрений у «Н. Я.» Богрову необходимо присутствовать на месте покушения. При этом со стороны Кулябко не было применено мер для проверки легенды Богрова. По воспоминаниям киевского губернатора Гирса, охрана Столыпина в городе была организована плохо.
Для расследования обстоятельств дела была назначена сенаторская ревизия, которую возглавил сенатор Трусевич. В начале 1912 года результаты комиссии, которые заняли 24 тома были переданы в Государственный совет. В докладе поднимался вопрос о «превышении и бездействии власти, имевшем весьма важные последствия» и назывались виновные – товарищ министра Курлов, вице-директор Веригин, заведующий дворцовой охраной Спиридовича и начальник Киевского охранного отделения Кулябко. Бездействие выражалось в пассивном отношении к легенде, данной Богровым, которую никто не проверил, превышение власти – в том, что вопреки чётким циркулярам он был допущен на парадный спектакль.