напротив, закрыл их от изнеможения. Играть одновременно пылкого кабальеро и утомленного миллионера – это отнимало слишком много сил.
Пока Маша размышляла, что ответить на это почти признание, Андрей уснул с банкой в руке. Он действительно устал от напрасных погонь за кораблями с бездушными капитанами, и его сморило пиво, которого он выпил изрядное количество.
Маша потрогала его за плечо:
– Эй, капитан!
Но Андрей только выронил пустую банку и произнес:
– Морской порядок.
Она накрыла капитана пледом и встала за штурвал. Прямо по курсу призывно сияло созвездие Марии.
Андрея разбудил звон погремушек.
Перед поникшими в штиле парусами танцевала Маша. Она приспособила под погремушки, которые в оркестрах называют маракасами, пустые пивные банки, насыпав в них всякую мелочь. Но простота инструментов лишь усиливала очарование этого волнующего видения из сказок «1000 и 1 ночи». Маша вполне сошла бы и за Шахеризаду в своем купальнике и полотенце, обернутом вокруг талии на манер набедренной повязки. Это чудесное зрелище околдовывало, и Андрей почувствовал себя обреченным кроликом перед завораживающим танцем кобры.
Маша танцевала искусно, используя все, что ее окружало – и мачту, и лебедки и даже штурвал. Ее фигура извивалась от пламенного темперамента, бедра трепетали от страсти, а грудь, казалось, и вовсе жила своей особой жизнью. Пошлые пляски вокруг шеста в полутемных ночных клубах не шли ни в какое сравнение с этим торжеством грации. К тому же Маша танцевала для него, хотя и делала вид, что он тут не причем. Андрей видел не просто танец, а древний ритуал, обнажавший естество женщины в ее изначальной сути.
Под последние аккорды Маша сделала невероятное па и склонилась в глубоком поклоне.
Ее выступление было встречено яростными аплодисментами. Это хлопали турецкие пограничники со своего катера, незаметно причалившего к яхте.
– В чем дело? – вскочил Андрей, возмущенный нарушением таинства.
– Данс! – кричали довольные пограничники. – Давай-давай!
Маша была удивлена не меньше Андрея.
– Кто это? – спросила она, снимая полотенце и надевая платье.
– Береговая охрана, я полагаю.
– Что им нужно?
– Просят продолжить шоу.
– Это была простая разминка, – объяснила Маша. – Мне нужно поддерживать форму. Иначе с работы выгонят.
– Такое не часто увидишь.
– Матушка! – нажимая на второй слог кричали пограничники, привыкшие называть так всех русских женщин со времен эмигрантской волны прошлого столетия. – Данс!
– Нашли матушку, – сердилась Маша. – Я им в дочки гожусь!
– Все, все, – замахал руками Андрей. – Отчаливайте!
Пограничники обиделись и из восторженных поклонников мгновенно преобразились в строгих блюстителей закона.
– Паспорт! – заорал, видимо, главный,