чувствовали себя виноватой? – спросил я.
Она явно вспомнила, с чего началась ее жизнь без Бога, и быстро ответила:
– Да, и это было ужасно. Стоило мне встретить мать на кухне, и я чувствовала себя настолько виноватой, что хотелось умереть.
– Часто мы чувствуем вину, потому что виновны, – сказал я, не зная, как она отреагирует. Возможно, она в бешенстве покинула бы мой кабинет. – Виновны в том, что идем против истины, даже когда знаем ее. И в том, что оправдываем себя – ведь так все говорят, и все так делают, так неужто мы хуже? Это Бог и называет грехом. Но есть и хорошие новости: вину и грех можно исцелить. Нужно только признать вину и попросить прощения.
– Нет, – она резко мотнула головой. – Я так на грех не смотрю.
Она противилась неистово. Как хирург, я знал: при сопротивлении давить нельзя. Нужно понять, с каким препятствием вы столкнулись. При операции на мозге лишнее давление способно разорвать кровеносный сосуд и убить больного. И я верю, что в делах духовных все точно так же: если вам противятся, то давление принесет больше вреда, чем пользы.
Я припомнил весь наш разговор. Странно: как же она хотела держать все под контролем! Многие позавидовали бы ей, если бы встретили на публике или в рабочей обстановке. Прекрасные манеры, спокойная уверенность… Никто и не представлял, какие бури бушуют у нее в душе.
– Думаю, вы здесь еще по одной причине, – ответил я после недолгого молчания. – До этого времени вы контролировали свою жизнь. Мир вертелся вокруг вас, и вы не пускали к себе Бога, ведь с вашим здоровьем все было прекрасно и у вас был крепкий хороший брак. Даже вашу аневризму мы вылечили без проблем. Все работало на вас. Но теперь фасад рушится. Ваш муж стал инвалидом, и вы спрашиваете, есть ли в жизни нечто большее. Думаю, вы пришли ко мне, потому что спрашивали себя, когда в последний раз встречали человека, который хоть на что-то надеется.
Она молча согласилась и спустя пару мгновений сказала:
– Знаю, моя жизнь была не идеальна.
Я много раз слышал эту фразу. По сути, грех – это просто промах или несовершенство. Но люди предпочитают думать о нем как о досадной ошибке – и не вспоминать, что выбрали его сами. Часто они не могут стерпеть слова «грех», ведь оно подразумевает, что некто судит их действия. Вместо этого они используют мягкие, более приятные замены. Джоан не была исключением.
– Чтобы избавиться от чувства вины, я прошу вас забыть обо всем, во что вы верили раньше, – продолжил я. – Вы перестали искать Бога. Вы не хотите, чтобы Он был.
Казалось, я рассказывал историю ее жизни, и она не перебивала.
– И что мне делать? – наконец спросила она.
– Я бы хотел помочь вам с вашим грехом, но не могу, потому что у меня есть мои собственные, – откровенно ответил я. – Вам нужен кто-то безгрешный, кто-то, кто прожил идеальную жизнь. Только Он сможет искупить ваш грех, потому что не имеет своих. Именно для этого Иисус пришел на землю, безгрешно прожил и умер, – чтобы избавить вас от любых грехов и вины,