в глубине ее голубых глаз сверкнул гнев. Пытаюсь убедить себя, что у нее и без меня море причин для плохого настроения. Но эти доводы не кажутся мне утешительными, наоборот, травят душу еще сильней. Она так одинока и обижена на мир, а я ничегошеньки не сделала, чтобы ей помочь.
Год назад мы завивали друг другу волосы и красились новой тушью в ее комнате. На испанском сидели не в разных углах, а рядом. Мы дружили. Когда-то.
По пути в кафе решаю, что всеми правдами и неправдами буду избегать Даниэль даже не до конца дня, а до конца недели! От ее взгляда у меня на сердце такой груз вины, что становится невыносимо. Вот только чтобы спрятаться от кого-то в маленькой школе маленького Виндзора, потребуется нехилый стратегический талант. Сижу за обедом, понурив голову, и не особо вслушиваюсь в болтовню Холдена и Уилла. В точно таком же состоянии провожу урок английской литературы, который дается мне довольно легко, поскольку я не знаю ни единого присутствующего на нем человека. Оглушительный звонок приводит меня в чувство, я с облегчением выдыхаю. Наконец-то день окончен.
Вновь бреду к шкафчику. Четвертое занятие уже началось, коридоры безлюдны и молчаливы, лишь из кабинетов едва доносятся голоса учителей. Открываю шкаф и перекладываю добрую половину книг и тетрадей в сумку, ужасаясь, сколько домашней работы надо переделать до конца недели. На дверце есть зеркало, и я наскоро причесываюсь. Уже собираюсь уходить, как вдруг в отражении мелькает чья-то фигура.
Лучше бы сразу ушла… Это он. Направляется ко мне по коридору, засунув руки в карманы, с сумкой на плече. Тут же узнаю его светлые волосы, коротко остриженные по бокам, а на макушке подлиннее. Широкие плечи и твердый подбородок. А как же иначе, полузащитник, в конце концов. Прежде мне нравилось запускать пальцы в его густую шевелюру и чувствовать себя под защитой его объятий. Почти забытое ощущение.
Мы частенько пересекаемся в коридорах, но вокруг обычно куча народа, все работают локтями, пробираясь к кабинетам, и меня вполне устраивает такая комфортная дистанция. Всегда можно опустить голову, спрятать взгляд и ускорить шаг.
Однако сейчас, кроме нас, ни души. Тишина, и совершенно некуда спрятаться. Внутри все сжимается, и я пытаюсь отвести взгляд. Джейден облизывает губы, и один уголок рта ползет вверх, превращаясь в кривую усмешку, после чего встречается со мной взглядом в отражении зеркала. Глаза голубые, как у сестры, или даже ярче. Он замедляет шаг и, кажется, в какую-то долю секунды хочет остановиться и заговорить. Однако передумывает, ускоряется и отворачивается.
Запираю шкафчик, зажмуриваюсь и прижимаюсь лбом к холодному металлу. В горле перехватывает дыхание, а перед глазами продолжает стоять его улыбка, та самая, в которую я влюбилась год назад. Сердце грохочет в груди, я открываю глаза и пялюсь в спину удаляющегося Джейдена, пока тот не скрывается в конце коридора, шагая широко и уверенно. Участок его шеи, где начинается рост волос, – ухоженный и аккуратный. Скольжу взглядом по изгибу его спины: