все изменилось, когда однажды утром мне позвонил Уилл и спросил: «Ты слышала?»
С того дня мы с Джейденом больше не разговаривали. Близнецы Хантеры пропустили первое полугодие одиннадцатого класса, а когда вернулись к учебе, я не могла поднять на них взгляд. Не знала, что сказать и как себя с ними вести. От одной только мысли о них я чувствовала дурноту. Единственный вопрос, вертевшийся в голове, – справляются ли они с горем? И если да, то как? Мне известно, как тяжело бывает прийти в себя после трагедии.
Тяжело дыша, сворачиваю в наш тихий переулок и ускоряю шаг, желая поскорее добраться домой и отвлечься.
Отворив дверь и шагнув внутрь, зашвыриваю сумку в середину коридора. Дома тихо, уныло и холодно. У папы ненормированный график с многочасовыми сменами, поэтому раньше семи вечера его не жди. А около четырех вернется мама. Она работает в регистратуре местной стоматологической клиники по паре дней в неделю. Много лет назад она трудилась в детском саду, но потом уволилась.
Итак, никого нет, а значит, на пару часов я предоставлена сама себе. В пять начинается моя смена в развлекательном центре «Саммит» на самой окраине Виндзора. Я устроилась туда чуть больше года и в общем-то довольна. Надо же копить на собственную тачку. И на колледж. Ох!
Кухня не прибрана после завтрака, поэтому откладываю все дела, наскоро протираю стол и засовываю тарелки в посудомойку. Я прям уже настоящий спец в домашних делах, жизнь заставила. Когда выдается свободная минутка, как сейчас, например, стараюсь поддерживать чистоту, ибо, кроме меня, некому. Папа постоянно на работе, а мама вообще в последнее время сама не своя. Такого с ней давно не случалось, так что сейчас лучше оставить ее в покое и помочь. Интересно, задумывается ли она, как попадает в шкаф постиранное белье и кто моет тарелки? Или же ничего вокруг не замечает? Ведь она ни разу не спрашивала. А я столько лет живу в таком режиме, что уже не придаю этому значения. Беру пылесос, быстренько прибираюсь в прихожей, после чего наконец заваливаюсь на диван с учебником испанского и баночкой клубники и потихоньку ее лопаю, поглядывая то в книгу, то в телик.
Мне нравится оставаться одной. В такие моменты я знаю, что мама занята делом, а не киснет дома с бокалом вина – ее единственное развлечение в четырех стенах.
Сосредотачиваюсь на домашке и жду половины четвертого: Уилл уже должен добраться домой, хочу ему позвонить. Холден на тренировке. Правда, будь он свободен, все равно вряд ли бы взял трубку. Он признает только сообщения. А какой в них толк, если надо поделиться слухами? Их в эсэмэску не уместишь. Я не говорю уже про обычный будничный треп – и вовсе замучаешься по клавишам стучать. А вот Уилл отвечает после второго гудка.
– Как раз хотел тебя набрать, – сразу же говорит он. – Ехал домой и вспомнил… Ты ведь так и не сказала, какого цвета твое платье.
– Чего? – переспрашиваю я с набитым ртом и выключаю звук у телевизора.
– Осенний бал, – поясняет он. – Мне надо выбрать цвет галстука.
А,