нет. Она у вас прелесть! Ни за что не откажусь! Если так дальше пойдет, кончится тем, что я на ней женюсь.
– Ха! – фыркнул Жюльен. – Ладно, значит, у тебя появилась девушка?
– Нет. Хотя… Может быть. Но это совсем не то, что ты думаешь.
– А что тогда?
Я поставил стакан на стол и откинулся на спинку стула.
– Одна девушка, ее друзья, мой брат, полиция, куча проводов, жасмин и поездки в больницу.
– Стоп-стоп-стоп! Погоди, я ни черта не понял.
Подошел официант с пивом и бутылкой грушевого сока. Мы поблагодарили его, и я налил себе сока. Пролил немного на стол и кое-как вытер.
– А теперь еще раз и по порядку, хорошо? – попросил Жюльен.
– Ага… Сейчас.
Руки у меня были в липком соке, и я полез в сумку за платком. С тех пор как я стал возить мать в больницу, у меня всегда при себе запас.
– А случилось со мной вот что.
И я рассказал ему, что произошло днем, когда я забрел в чужую палату. Жюльен терпеливо слушал. Я договорил, но он продолжал молча глядеть на меня.
– Что скажешь?
– А что ты хочешь услышать? – ответил он. – Ну, занятная история.
– Занятная? Не сказал бы.
– Ну, любопытная, если тебе больше нравится. Мне другое интересно – почему тебя это так взволновало? Ну, ошибся палатой, с кем не бывает!
Жюльен ждал объяснений. Сейчас я выскажу мысль, которая последние три часа вертелась у меня в голове, не давая покоя.
– Скажи, почему мне хочется поменять местами эту девушку и моего братца?
Жюльен был озадачен. Я увидел это по его глазам.
– Ты хочешь, чтобы она очнулась, а твой брат лежал в коме?
– Именно.
– Ты сам прекрасно знаешь почему.
– Нет, не знаю.
– Брось, Тибо. Ты до сих пор в ярости, что твой брат сбил двух девочек. И, честно говоря, никто не может тебя за это упрекнуть. На твоем месте я чувствовал бы то же самое. А та девушка, Эльза, не сделала ничего плохого, и тебе хочется, чтобы она очнулась. Естественное желание – для любого, у кого есть сердце. Совершенно нормальное.
– Сердце, говоришь? Я видеть не желаю своего брата, а ты считаешь, что у меня есть сердце?
– У каждого человека есть сердце, Тибо. Вопрос только в том, что с ним делать. Твое, например, после Синди разбилось на тысячу кусков. А после истории с братом – еще на миллион. Теперь ты думаешь, что если поможешь этой девушке очнуться, то хотя бы несколько осколков снова соединятся. И ты перестанешь грызть себя за мысли о брате.
Я был потрясен. Нет, не зря Жюльен – мой лучший друг. Впервые за минувший год я почувствовал, как к глазам подступают слезы, но плакать было нельзя. Только не здесь. Только не в этом битком набитом баре. Только не в среду вечером.
– А ну-ка, пошли отсюда, – скомандовал Жюльен.
– Зачем?..
– Пошли, пошли, а то ты сейчас раскиснешь.
Жюльен залпом осушил стакан и заставил меня допить сок. Еще через пару минут мы уже оказались на заснеженном тротуаре. Холод и правда стоял собачий. Жюльен взял меня за локоть и оттащил