Георгий Свиридов

Стоять до последнего


Скачать книгу

колодца…

      Григорий опустил бинокль. «Мысль неплохая», – подумал он о привале и, когда танк взобрался на хребтину взгорья, осмотревшись, сказал:

      – Клим, видишь справа за деревцами сруб? Чеши туда. Где люди живут, там и вода всегда рядом.

      Спустившись с взгорья, Тимофеев лихо развернул танк и подвел грузную машину по дорожке к хрупкому частоколу. Григорий высунулся из верхнего люка:

      – Эй, кто живой есть в доме?

      Хлопнула дверь, и на крыльце показалась седая сгорбленная старуха с темным платком на плечах. Она издали спросила:

      – А вы кто будете?

      – Тю, бабуся! Разве ж немцы по-русски говорить станут?

      – Кто его знает, сынок, стара я стала…

      – Колодец здесь имеется? Нам попить бы водицы, да и с собой взять.

      – Воды не жалко, – засуетилась старуха, – колодец во дворе, за избою. Проходите. Там и ведерко… А я вам молочка принесу. Парное молочко. Только подоила корову…

      Она вынесла объемистый глиняный кувшин, прижимая его руками к впалой груди.

      – Испейте.

      – Спасибо, мамаша!

      Танкисты повеселели. Кувшин переходил из рук в руки. Данило Новгородкин, отдав посудину радисту, вытер тыльной стороной ладони губы.

      – Вот это заправочка!

      Вдруг раздался предостерегающий выкрик:

      – Фашистские танки! Впереди на дороге!.. Четыре штуки!..

      Экипаж мигом вскочил в боевую машину. Тимофеев включил мотор, и танк задрожал, как конь перед стартом. Григорий рассматривал в бинокль немецкие машины. Квадратные башни, короткоствольные пушки. На бортах белые кресты. Они шли одна за другой на небольшом расстоянии.

      – Вызывай штаб бригады, – велел Кульга радисту, потом скомандовал Новгородкину: – Орудие к бою! Бронебойными!

      Поправив левой рукой наушники, Скакунов передавал в штаб:

      – «Орел», «Орел»! Я – «Чайка»!.. Да, да… Прием. Даю координаты.

      Вдруг по броне кто-то настойчиво стал стучать. Кульга выглянул из люка. Возле танка стоял седой старик с двустволкой в руке.

      – Сынки, не лезьте на рожон! Их вона четыре штуки… Сомнут в единый раз! Я тута все дороги знаю, давайте уведу в лес… Переждете, а потом и махнете к своим.

      – Драться будем, отец, – ответил старшина, – а не прятаться по кустам.

      – Погодь, служивый! Пуля – она дура, не подставляй башку. На войне и прятаться не зазорно, и отступать иногда надобно. Когда с французами бились, так до самой Москвы допустили… Ты на меня за обидные слова не серчай…

      – Все правильно сказал, папаша. Все так и есть! – и попросил: – А теперь уходи подальше, а то зацепит ненароком.

      Кульга не спешил закрывать люк. «Подальше от дома надо бы отойти», – мелькнула мысль, пока он оглядывал место боя, но на маневр уже не оставалось времени. Немецкие танки, грохоча и урча, приближались.

      Отсюда, из-за дерева, их хорошо было видно. Грузные серые чудовища с намалеванными на боках белыми крестами мчались по дороге с