в голове змеи или жабы (каз. Шамшырак). В иранском эзотеризме после изгнания Адама из рая Бог превращает Ангел-камень в жемчужину и посылает человеку в напоминание об их договоре. В мире греха жемчужина превращается в черный камень Каабы, напоминающий человеку о его райском прошлом. Возвращение жемчужины из нижнего мира тьмы в верхний в гностическом гимне вызывает ассоциацию с еще одной казахской сказкой. Хан приказывает убить всех стариков старше 60 лет, один из воинов нарушает его приказ и прячет отца в сундуке. Во время похода воины замечают драгоценный камень, светящийся на дне реки, и безуспешно пытаются достать его. Старик подсказывает сыну: оглянись вокруг, найди растущее на берегу реки дерево, драгоценный камень находится в гнезде на вершине этого дерева и отражается в воде. Дерево у реки – это Мировое Дерево, гнездо на вершине дерева – гнездо Самрук, драгоценность в гнезде – это Дух, духовная сущность, и смысл казахской сказки можно передать так: настоящая драгоценность, божественная сущность, всегда находится наверху, в высшем мире, именно там ее надо искать.
Казахский мотив драгоценности, отражающейся в воде, напоминает некоторые версии гностических и зороастрийских мифов, в которых Тьма захватывает не сам Свет, но лишь отблеск, отражение Света. В трактате Сохраварди «Язык муравьев» предлагается решение парадокса, который можно сформулировать в виде вопроса: какова связь между сущностью (духом, душой), которая находится вне этого мира, его пространственных измерений, и пространственной формой, проявляющей себя в этом мире. Приведенные в трактате 10 притч (о водоплавающих птицах, росе и пр.) выражают мысль о том, что эта пространственная форма является зеркалом. Образ, отражающийся в зеркале, находится вне чувственно воспринимаемого пространства, никак не контактирует с ним. Можно прикоснуться к зеркалу, но никогда – к отражающейся в нем сущности. Казахская сказка выражает эту идею, унаследованную шиитской теософией от маздеизма, в традиционных символах, более глубоких, насыщенных и ясных. Более того, казахская сказка не просто воспроизводит эту онтологическую конструкцию, но и в соответствии с общей направленностью тенгрианства утверждает активно-деятельностное отношение к миру.
Древний миф о Божественном Свете-Спасителе, спускающемся во Тьму, вариантом которого является гностический миф о Спасителе, добровольно спускающемся в мир Тьмы, чтобы спасти частицы Божественного света из-под власти змея (злого демиурга), параллельный мифу о Христе-Спасителе, имеет и казахскую версию в виде легенды к кюю «Жылан ерткен» («Уведший за собой змей»). Когда-то в древности огнедышащие змеи во главе с многоглавым драконом напали на людей, охватывая кольцом своих тел юрты и сжигая их своим дыханием. Тогда мальчик Нұртөле («дитя света») воззвал к Тенгри, и с небес к нему опустился кобыз (домбра). Сев на верблюда лицом назад, Нұртөле начал играть кюй. Околдованные музыкой змеи двинулись вслед за мальчиком. Нұртөле увел змей на дно моря и продолжает удерживать их там. Время от времени