улы). Но гуси-лебеди в качестве тотема?
Культовый музыкальный инструмент кобыз, созданный легендарным покровителем шаманов и музыкантов Коркутом, воспроизводит очертания лебедя, и лебедю посвящен первый кобызовый кюй Коркута. Этот кюй настолько древен и архетипичен, что его исполнение Сматаем Умбетбаевым во время гастролей в Югославии в 1981 году заставило подняться с мест и двинуться к сцене, несмотря на сопротивление агентов КГБ, этнических турков – простых рабочих местного автозавода «Застава».
В казахской музыке существует множество инструментальных пьес, изображающих голоса, поведение, движения диких водоплавающих птиц и т. д. Считается, что звукоподражательная музыка характерна для первоначальных примитивных этапов развития музыки, но у казахов не просто сохраняются фольклорные звукоподражательные кюи, эта традиция остается актуальной, продолжает развиваться. Сходу можно назвать такие выдающиеся произведения этого жанра, созданные в ХХ веке, как «Қоңыр қаз» – «Дикий гусь» Ашимтая (в исполнении Магауи Хамзина) и одноименный кюй Жунусбая Стамбаева, кюй «Аққу» – «Лебедь» Нургисы Тлендиева.
Образ водоплавающей птицы в тюркской музыкальной традиции можно было бы объяснить ролью гуся (лебедя) как ездового животного шамана у сибирских тюрков. Шаман путешествует в трех мирах – нижнем, среднем и верхнем, а водоплавающая птица летает, плавает, ныряет под воду и передвигается по земле, поэтому ездовое животное шамана, которое изображает его музыкальный инструмент, превращается то в коня, то в гуся. Крылатый белый верблюд желмая, на котором ездят Коркут и Асан Кайгы, – это тот же видоизменившийся в степных условиях лебедь. К тому же лебедь с его длинной и гибкой шеей может заменять на символическом уровне змею.
Все это так, но интерес к водоплавающей птице у кочевников явно не исчерпывается шаманством и музыкальной традицией. Помимо тотемистических легенд можно вспомнить боевой клич степняков «қиқу», воспроизводящий крик гусей и лебедей, от которого даже произошел глагол «қиқулау» – «издавать боевой клич». Этот боевой клич не просто звукоподражание, слог «қу» здесь является частью слова «аққу» – «лебедь», да и взятый сам по себе он может означать «лебедь, птица вообще». С этим кликом, как говорят казахи, гуси в случае необходимости вступают в бой даже с соколом.
По мнению Т. Асемкулова, «гәкку» – это фонетический вариант клича «қиқу», а знаменитая песня Ибрая, использованная в фильме «Кыз-Жибек», – это печальная песня-прощание с былым воинским величием.
Боевой клич степняков запечатлен и в образах древнерусского «Слова о полку Игореве», где русский князь постоянно сравнивается с соколом, а «поганые» половцы – с распуганными лебедями, и в словах многоопытной комендантши Василисы Егоровны в «Капитанской дочке» А. Пушкина: «Как завижу, бывало, рысьи шапки, да как заслышу их визг, веришь ли, отец мой, сердце так и замрет!»
Так почему гуси-лебеди? Объяснение, как мне кажется, нашлось в работе лауреата Нобелевской