от которого Семпроний предпочел отвести глаза.
Обвив мать за талию, Нерон словно только сейчас заметил сенатора и заговорил с ним так, будто они невзначай встретились на улице:
– Ах, дражайший мой Семпроний! Рад лицезреть тебя.
– Мне это очень и очень приятно, о император, – с поклоном произнес сенатор.
– Уверен в этом. Но давай же покончим с церемониями. Мы все теперь просто друзья.
– Для меня это честь.
Нерон томным взмахом отмахнулся от этих слов и продолжил:
– Мне сообщили, что ты нынче принимаешь гостей. По всей видимости, речь идет о пире?
– Да так, скромное торжество, – смиренно кивнул Семпроний.
– По дворцовым меркам, я уверен, это именно так. Мне сообщили, среди гостей присутствует и мой сводный брат?
– Да, император.
Нерон подступил к Семпронию так, что их лица отстояли буквально на локоть. В молчании император вгляделся в сенатора туманно-вкрадчивым взором, после чего наклонил голову и легонько тукнул его пальцем в грудь.
– Как я уже сказал, оставим выспренность. Сегодня можешь звать меня просто Нероном.
Выбравшись наружу, к ним приближался пассажир второго паланкина. В отсветах жаровен Семпроний разглядел Палласа. Под плащом из мягкой шерсти на императорском вольноотпущеннике была туника из лилового шелка. Пальцы уснащали взблескивающие камнями перстни.
Нерон обернулся к нему.
– Британник здесь, как ты и говорил.
Паллас мертвенно улыбнулся.
– Разумеется. Знать бы только, зачем он здесь?
Вопрос предназначался Семпронию, но вольноотпущенник при этом улыбался императору, словно сенатор был не более чем привратник у дворцовых ворот. Семпроний нервно сглотнул. Наконец непроницаемо – темные глаза Палласа перешли на него.
– Ну же, сенатор?
– Я был близок к императору Клавдию и Британника знал с детства. Моим долгом тогда было заботиться о нем, как, собственно, и сейчас. Я в долгу перед его отцом, который всегда был добр ко мне и благоволил как патрон.
– Весьма благородно с твоей стороны, – милостиво улыбнулся Нерон. – Уверен, мой покойный отец оценил бы доброту, кою ты оказываешь тому, кто есть для него плоть от плоти. Ну, а теперь не откажи нам в любезности проводить нас на твой пир. Мы тут все оголодали. Идем!
Не дожидаясь приглашения, император с матерью переступили порог и через скромную переднюю прошествовали к коридору, что вел через атриум в сад. Паллас дал Бурру указания, чтобы никто не входил и не покидал дом без его, Палласа, соизволения, и двинулся следом за венценосной четой. Семпроний поторопился нагнать его и зашагал рядом.
– Все-таки не мешало меня об этом как-то известить, – негромко, но твердо высказал он свое недовольство.
– Да? А меня не мешало бы известить о местонахождении Британника. А то покинул дворец и никого не уведомил… Никто его не хватился, пока августейшее семейство не село