Евгений Додолев

«Машина времени». История группы. Юбилейное издание


Скачать книгу

вообще сделать?» Но у нас-то перед глазами были другие примеры. Были «Битлы», «Роллинги», которые тоже были все «слухачами». И вообще кто там профессионалом тогда был, кроме Градского?

      И отец как-то всерьез это не воспринимал.

      К «хаерам» были претензии, и меня периодически гоняли стричься.

      – Да. Это было чувствительное наказание. А идеологический аспект рок-музыки обсуждался? Влияние Запада…

      – Такого не было. А потом мы могли ведь, что и делали, когда играли на свадьбах, например, исполнять «Ой, при лужку, при луне», «Чайки за кормой» или «Полюшко-поле», мы это все умели и в нужный момент исполняли.

      – Расскажи про маршала авиации Ивана Ивановича Борзова.

      – Отец был командующим авиации ВМФ. Всю жизнь был связан с авиацией и с флотом.

      В войну был сначала на бомбардировщиках тяжелых, на ТБ: (первый в мире серийный цельнометаллический двухмоторный бомбардировщик – Е.Д.), а потом на торпедоносцах.

      «Ты помнишь, как все начиналось. Все было впервые и вновь»

      – Репрессии вашу семью не коснулись ни в каких поколениях?

      – Репрессии коснулись всех в той или иной степени. Но моих родителей – напрямую нет.

      Но, скажем, бабушка моя с мамой уехали с Кубани… Потому что там сказали: «Михайловна, давай-ка, собирайся, уезжай, ты на очереди». Она рано мужа потеряла и занималась каким-то своим «бизнесом»: чего-то шила, чего-то еще делала, приторговывала…

      И отца в 1942 году исключили из партии, это был серьезный момент. Это был очень серьезный момент: красного командира исключить из армии, летчика! Он тогда был, по-моему, старшим лейтенантом или капитаном. Ну, потом восстановили, потому что летчиков, наверное, было мало. А он настоящий был летчик, его сбивали два раза, и он оба раза переходил линию фронта.

      – А было влияние отца одной из причин, по которой ты оставил занятие музыкой?

      – Думаю, нет.

      А вот в том, что я к хиппи относился очень сдержанно, и не увлекали они меня, – конечно, было. Потому что военные гены, конечно, во мне сидят.

      – Но у Андрея Вадимовича тоже папа был фронтовик, потерял ногу на войне и, тем не менее…

      – Он не был военным, это разные вещи!

      У Андрея Вадимовича папа был необыкновенно талантливый человек во всех областях.

      Я уже говорил, что он меня научил за полтора месяца рисовать все эти гипсовые головы именно так, как требуется. Обучил академическому рисунку. Поставил мне руку, глаз, все это… Едва к экзаменам успели. Люди занимаются, ходят на курсы год, два, три, а Вадим Григорьевич всему меня наспех обучил, очень быстро. И я ему необыкновенно благодарен. До сих пор, когда беру в руки перо, какой-то частью головы вспоминаю его.

      Он играл замечательно сам. Был самоучкой, но играл виртуозно джазовые композиции, мог импровизировать как угодно.

      – Когда не стало твоего папы?

      – В 1974 году.

      – На 22 года раньше, чем отца Макаревича, то есть он не застал звездную эпоху «Машины времени»? А мама?

      – А мама