Востоке Харпы и тянутся на Север, касаясь почти всех десяти Миров, и определяя их границы.
Горы межуются с узкими полосами равнин, реками и озерами, на берегах которых селятся племена воинствующих кланов. Чем дальше на Север, тем выше горные вершины, тем меньше пастбищ для скотоводства, тем реже леса, дороже добыча охотника и дешевле человеческая жизнь.
На протяжении тысяч лет высокогорные кланы объединяются, чтобы вытеснить, согнать низкогорные с их территории, и, когда это происходит «низ» и «верх» меняются местами. Пары лет хватает победителям, чтобы набраться сил и начать притеснять бывших союзников, и пока сильные кланы дробятся, их слабые враги объединяются, чтобы нанести ответный сокрушительный удар. Так было всегда. Эта круговерть побед и поражений неизменна, как сами горы.
Так было всегда, но кое-кто уже знал – грядут перемены.
В ночь звездопада молодая жена Краогора Гериса, прозванного «Везучим» разродилась двойней. Жену звали Найя, но когда она попала в племя «Орлиных когтей» ее прозвали «Мрачной». Наяй была молчалива и неприветлива. Краогор выкрал ее у племени «ледяных воинов», когда ей исполнилось двенадцать.
Долгое время два «Когти» и «Ледяные» были союзниками, но после того, как старик Краогор, в прошлом удачливый охотник и храбрый воин увидел Найю, отношения между вождями племен стали резко портиться. Краогор был на хорошем счету и вождь «Орлиных когтей» старый Хелкат Карр прислушивался к его словам. Краогор убеждал вождя, что «Ледяные» всегда получают лучшие земли, они берут больше добычи, а женщины, которые им достаются, рожают больше сыновей. Он напомнил, что в последнем бою они потеряли десять воинов, а «Ледяные», только троих. Вся добыча «Когтей» сорвалась в пропасть на «Крутых хребтах», а «Ледяным», как всегда сопутствовала удача – поход обогатил их, и они веселились, когда «Когти» скорбели.
Как и хотел Краогор Хелкат разозлился, и в одну из коротких летних ночей, когда почти все мужчины «Ледяных воинов» были на охоте «Орлиные когти» напали на их поселение, разграбили, убили подростков, и забрали женщин. Детям и старикам горцы оставили жизнь – они обуза для племени, и делают врага слабым. Подростков же убивали беспощадно, ведь они скоро станут воинами и усилят враждебный клан.
Краогору досталась вожделенная Найя. На глазах девочки будущий муж убил ее брата, а после боя казнил еще нескольких подростков клана. Быть украденной и стать женой кровного врага, такова судьба многих женщин из горных народов. Так было тысячи лет. Своим первым, вторым, а порой и десятым мужьям они рожали новых детей, любили новых детей, любили новых мужей, и верили в силу нового вождя и нового клана. Все обиды они должны оставить в прошлом во имя будущего своих детей, во имя будущего своей новой семьи. Соплеменницы Найи, которых украли вместе с ней в тот день, легко смирились со своей участью, но Найя не смогла. Уже через месяц они пели и танцевали на собственных свадьбах, лишь она сидела в стороне от всех, опустив свои холодные глаза. С этого дня ее прозвали «Мрачной».
Через год, когда Найи исполнилось тринадцать, у нее родилось двое сыновей. Первого Краогор назвал Нироном в честь одного из своих известных храбрых и безжалостных предков. Имя второму он позволил дать своей жене, и Найя назвала его Акроном в честь своего погибшего брата. Муж не разрешил бы ей назвать сына именем, которое никого не возвеличило в прошлом, и Найя придумала, что по их поверьям так звали прародителя всех горных народов, первого пролившего кровь человека из Бескрайней долины. Выслушав такое объяснение, Краогор согласился.
Чтобы дать новорожденным вторые имена их отвели в пещеру к Сынам старых духов. Сыны – три немощных старика, с лицами испещренными татуировками, положили детей в котел наполовину наполненный холодной водой. Котел поставили на огонь. Двое стариков сели возле костра, и, произнося древние заклинания, стали бросать в огонь козлиные рога и Дымную траву, третий, стоял у входа, и смотрели на дым издали, пытаясь различить в темных искрящихся клубах неясные образы.
«Не вижу!.. – повторял он, закатывая глаза вверх и терзая длинными желтыми пальцами остатки волос на голове. – Не вижу!..»
Дети стали задыхаться и кашлять от дыма; вода в котле нагревалась и братья захныкали, сначала один, потом другой.
– Не вижу!.. – повторял Сын старого духа. – Нет будущего, туман… Это знак смерти…– Он обратился к Краогору: – Старые духи не хотят их. Мы бросим дерево в огонь, вода станет воздухом и поднимет их души к небу. Плачь и радуйся отец, твои дети раньше тебя окунутся в вечное сияние!
– Смотри еще, смотри внимательней, – просил Краогор, ведь это не чьи-то, это мои дети. Ты сваришь их только потому что ослеп на старости лет…
Но старик только тряс головой.
– Не вижу… Туман… Нет будущего…
– Ты не на дым, ты на огонь посмотри! – крикнула Найя. Она подошла к старику со спины, и, обхватив одной рукой за плечо, другой стала показывать на костер. – Ты же видишь это?! В самое сердце пламени смотри!
Старик прищурился, ничего не увидел, но почувствовал, как девичья рука соскользнула с плеча, и в спину, возле сердца ткнулось что-то острое и очень болезненное.
– В