как быть дальше, но убитый горем вождь ничего не ответил. На свой страх и риск они отменили приказ Келлы, и заменили его пятилетним молчанием. Через тысячу лет никто уже не помнит ни Келлы, ни его сына Арсы, но дети молчат как и раньше. Старейшины и Сыны старых духов видят в этом волю богов, мудрость предков, преемственность поколений.
В раннем детстве братья были похожи как две капли воды, но они взрослели, и чем старше становились, тем отличней, контрастней становились черты их характера. И тем не менее они всегда были вместе. Приветливый, отзывчивый Акрон, и угрюмый, подозрительный Нирон были частью чего-то целого, они нераздельны, как светлая и темная сторона луны.
Братья никогда не касались друг друга. На это никто никогда не обращал внимания. Даже сама Наяй не придавала этому значения, но когда однажды Акрон взял Нирона за руку, юная мать увидела такое, что испугало ее до глубины души.
Найе было восемнадцать, когда она, прихватив детей, бежала из селения с молодым охотником по имени Эгорн. Молодой любовник договорился с вождем клана «горных ручьев», что они возьмут их к себе, но путь был не близким и опасным. Они ушли ночью, когда Краогор и старейшины клана заключали союзы с высокогорными племенами.
На середине пути, перед спуском в Мглистую долину Эгорн упал со скалы и сломал ногу. За весь следующий день они не прошли и двух кругов. Нога Эгорна кровоточила, она распухла и посинела, каждое движение отдавалось невыносимой болью, в добавок ко всему начался жар, мужчина стал задыхаться и бредить.
Чтобы согреться разожгли костер. По среди ночи, из темноты, совсем рядом, раздался волчий вой. Стаи долины были многочисленны и совсем не боялись людей. Вой сменился рычанием, в темноте вспыхивали красные глаза, огонь костра освещал темные силуэты.
Эгорн смог подняться на ноги, несколько раз угрожающе взмахнул топором, но только разозлил волков. Долго ждать не пришлось: зверь вырвался из темноты, и, вцепившись в горло охотника, легко повалил на землю. Через секунду еще несколько черных волков бросились на поверженного человека. Разорвав в клочья, опьяненные кровью, опустив головы, они пошли на Найю и ее детей. Девушка вытащила из огня горящую палку и отодвинула сыновей ближе к костру, пряча за спиной. Тогда Акрон и взял Нирона за руку.
Огромный клыкастый хищник, тот самый, который первым напал на Эгорна, теперь бросился на Найю, и этот прыжок был для него последним. Между ним и Найей оказался Акрон. Он лишь махнул кулаком, даже не коснулся волка, но голова хищнка отрвалась от тела и, искрясь глазами, улетела в темноту. Туловище зверя еще было в полете, но теперь рукой махнул Нирон, и обезглавленное тело разлетелось в стороны, разрываясь на мелкие куски.
Наяй услышала рычание позади себя, оглянулась, и не поверила глазам. Рычал не зверь, рычал Нирон. Сжав кулак над головой, он с силой столкнул над собой двух атакующих волков. Раздавленные туши с тупым звуком упали к его ногам.
Волки продолжали нападать, они еще не поняли с какой страшной, неведомой силой пришлось