примеру, господин долины Роз, – на голубом глазу соврала я.
Он заметно подобрался.
– Демьян? Ты не выдумываешь?
Ага, вот как зовут таинственного гостя! Я покатала имя на языке – мне понравилось. С французским оттенком, изящное и какое-то очень уж подходящее ему. Такие имена хочется произносить полушепотом, на выдохе.
– С чего бы мне лгать? Он не спускал с неё глаз, а как улыбался…
Но не успела я продолжить залихватски врать, как в дверь постучались. На пороге мялся мальчишка-слуга, с трудом удерживая в руках охапку алых роз с бутонами, толстыми и налитыми соком. Цветов было не меньше полусотни.
– Э-э-э, – протянул Дим.
– Драсьте, – сказал мальчишка, по всей видимости, не осведомленный, что перед ним важный дипломат, – это для Полины.
– Неси сюда.
Я царственно махнула рукой прямо на постель. Цветы рассыпались по покрывалу кровавым полотном. Нашлась и записка, которую первым ухватил Дим.
– Полина, приглашаю вас посетить поместье Роз. Прошу послать ответ телепатиационной почтой. С глубочайшим уважением, Д. И, – зачитал он. – Угу, говоришь, Демьяну понравилась принцесса?
Мои щеки залились стыдливым румянцем. Терпкий аромат свежесрезанных цветов плыл по спальне. Мальчик куда-то сбежал, и было невозможно узнать: когда именно и кто передал ему букет. Неужели сам господин?
– Почем мне знать, кто ему понравился. Знаки внимания он оказывал ей.
– Угу, а на свидание пригласил тебя. – Дим вручил мне открытку. – Не забывай, твоя задача – выдать замуж Викторию, а не наладить свою личную жизнь.
– За кого ты меня принимаешь? – деланно возмутилась я.
Дим, неоднозначно хмыкнув, ушел. А я лежала, усыпанная цветами, и почему-то представляла себя в объятиях обворожительного мужчины. И эта мысль грела так, что раннее утро наполнилось новыми запахами и красками.
С понурой Викторией мы встретились в библиотеке.
– Брат пообещал меня прилюдно высечь, если я ещё раз устрою представление на смотринах, – вместо приветствия буркнула она, бездумно пялясь в книжку. – И что нам делать? Я не хочу замуж!
В глазах стояли слезы, личико скуксилось, и губы дрожали от подступающих слез. Большой ребенок, пускай и изуродовавший себя с взрослым бесстрашием.
– Ну, во-первых, я нас более-менее выгородила. Рассказывай всем, что это был ход на запоминаемость образа. Во-вторых, Вик, а ты не думала признаться ему честно? О твоем возлюбленном и о том, что, кроме него, тебе никто не нужен?
– Он меня и слушать не желает. Твердит про статус и высокую ответственность, возложенную королевским советом и им лично. Что я, племенная кобыла, чтобы рожать породистых лошадей?! Да плевать я хотела на эту ответственность!
Виктория вскочила, и книга бухнулась на пол, открывшись на середине. Я взяла, вчиталась в строчки. Это была история про любовь, а заодно про терзания и сомнения, потому что герой как раз признавался героине, что без неё он умрет, а с ней жить ему не позволит долг чести. Заинтересовавшись,